Наталья Юрьевна Кириллова (Серина Гэлбрэйт) - Асфоделия. Суженая смерти (СИ)

женщина, и не думая никуда исчезать.

Что за имя дурацкое – Фрайнэ?

Или это обращение такое?

Я опустила руку, огляделась. Ещё с полдюжины женщин и девушек окружали и впрямь широкую кровать, рассматривали меня с настороженным, опасливым любопытством. На каждой такой же чепец и закрытое чёрное платье, наверняка длинное, пусть из нынешнего моего положения этого и не видно. По углам кровати резные столбики с подвязанными белыми занавесками, сверху балдахин. Взгляд скользнул ниже, на контуры собственного тела под одеялом, на обнажённую руку, лежащую поверх его вышитого края, на длинную светлую прядь, спускавшуюся с плеча на грудь.

Никогда в жизни мои волосы не отрастали на такую длину, да я и не стремилась к косе до пояса.

И нынешний цвет их не похож на платиновый блонд.

Двумя пальцами подцепив прядь, я поднесла её к самым глазам, повернула так и этак, дёрнула и ойкнула от боли.

Они… мои?!

С трудом приподнявшись на локтях, я перебралась выше по подушке, вновь оглядела незнакомые лица вокруг. Открыла рот, но выдавить смогла лишь жалкий бессвязный сип. Попыталась прочистить горло – лучше не стало. В нарастающей панике осмотрела руки, видимую часть длинных волос тёплого пшеничного оттенка, провела кончиками пальцев по собственному лицу. Наверное, в том странность и заключалась – руки казались похожими, но они не мои, по крайней мере, не те, что были с утра. Волосы другие – у меня они отпущены чуть ниже плеч, к тому же крашеные. И лицо… я не могла сказать, что оно собой ныне представляло, просто понимала с пугающей ясностью, что и оно отличалось от того, что я привыкла видеть в зеркале.

– Чегой это с ней? – шёпотом вопросила совсем молоденькая девушка, фактически подросток.

– Никак, умом повредилась, бедняжечка…

– Али вселился кто… сказывают, на островах есть такие одержимые, что демонов в себя добровольно впускают…

Мне нужно зеркало.

Срочно.

И ещё очнуться вот прямо сейчас, что было бы и вовсе идеально.

Откинув одеяло, я попыталась слезть с кровати. Площадь её виделась бесконечной, я физически ощущала, с какой неохотой повинуется неповоротливое, непослушное тело, превращая путь до края постели в подъём на Эверест без специального снаряжения. Кровать неожиданно высока и, ко всему прочему, водружена на покрытый ковром помост.

С кровати я чуть не упала.

На краю помоста запнулась и не полетела кубарем на пол сугубо благодаря столбику, в который успела вцепиться обеими дрожащими руками.

Тело упрямо не желало подчиняться. Слабое, одеревеневшее словно, оно и двигалось так же, будто кукла на перепутавшихся верёвочках, рвано, вяло и бессистемно. Голова кружилась, мир поплыл, как только я попробовала утвердиться на своих – или не вполне своих – двоих, меня качало, заносило и мотало из стороны в сторону, точно алкоголика из соседнего подъезда, коего я за всё время и трезвым-то ни разу не видела. Женщины помогать не спешили. Наоборот, едва я кое-как, неровно ставя босые ступни, на подгибающихся ногах спустилась с помоста, шарахнулись от меня, словно от чумной, охая, ахая, причитая и делая непонятные жесты.

Зеркало, зеркало…

Зеркало не находилось. Зато обнаружилась дверь, и я по безумной кривой траектории рванулась к ней. Массивная створка распахнулась лишь раза с третьего… а может, и четвёртого… меня мотануло назад, но возвращаться в постель не хотелось, и я с упорством, достойным, подозреваю, лучшего применения, бросилась вперёд, не иначе как чудом вписавшись в двоящийся проём. По ту сторону порога тянулся коридор, широкий, длинный, более сумрачный, с каменными стенами и стражами в железных доспехах слева и справа от двери. Я проскочила к противоположной стене, опасливо оглянулась на стражу с пиками, однако те, подобно женщинам из спальни, даже не дёрнулись в мою сторону.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Зеркало…

Нет, к чёрту зеркало, мне нужен выход из этого кошмара! Какая-нибудь условная дверь, открыв которую, я очнусь, и всё-всё будет по-прежнему.

Требующая ремонта квартира.

Новые трубы.

Не самая высокооплачиваемая работа.

Сестра, которая звонит только тогда, когда ей что-то требуется.

И моя жизнь. Какая ни есть, но моя!

Повернувшись, я пошла. Не знаю, куда, лишь --">