Василиса Лисина , Адриана Дари - Сиротка для Ледяного чудовища

бока, мачеха продолжала стоять живой преградой на моём пути в тепло. — Ледяной цветок достать надо.

Тут я совсем обомлела. Что такого должно было случиться, чтобы она послала меня в Запретный лес ночью, да ещё и за Ледяным цветком, который существовал только в сказках.

— Но где же я его найду? Сколько людей до меня при свете солнца искали, а вернулись всё равно с пустыми руками? — я всё ещё пыталась отстоять своё право попасть в дом.

— А в лесу и ищи. Королева объявила, что тот, кто ей Ледяной цветок для спасения маленькой принцессы от огнянки принесёт, тот с ней во дворце жить будет, — наконец, объяснила истинную причину требования мачеха. — Без цветка обратно можешь не возвращаться.

Меня грубо вытолкнула пухлая рука мачехи и захлопнула перед самым носом дверь. Зябко поёжившись, я спустилась с крыльца и вгляделась в темнеющее небо. Налетел ветер, порывом взметнул снег. И мне снова почудились они, холодные как лёд, голубые глаза. Красивые, такие, что я не могла отвести взгляд, а на душе тут же потеплело. Я покачнулась и шагнула вперёд, навстречу видению. А потом словно очнулась. Это морок такой или мне от усталости и холода уже мерещится не пойми что?

Да ну их, пусть идут… на южные острова, в тепло. Я на это не соглашалась! Развернувшись, я снова вбежала на крыльцо и открыла дверь в дом. Неужели до утра не подождёт?

— Ты ещё здесь? — раздражённо спросила мачеха.

Она будто ждала, что я могу вернуться.

— Маменька, никуда я не пойду, — твёрдо глядя ей в глаза, сказала я.

— Не пойдёшь, значит? — зло прищурилась она. — А подарок мамкин тебе не жалко?

— Какой подарок? — даже растерялась я.

— Который я в печке сожгу! Шкатулку.

Глава 2. Дорожка из светлячков

В груди похолодело пуще стужи за окном. Откуда она знала про шкатулку? Неужели отец так беспечно её отдал? Не мог же он забыть последнюю волю матушки?

— Папенька не одобрит, — попыталась возразить я.

Но когда мачеха слушала отца? Да никогда. Всегда всё было, как она скажет. Я бы очень хотела ему помочь, да он сам наказал новой хозяйке в доме не перечить. Сказал, рад, что пока он в поездках, обо мне есть, кому позаботиться. Но та ли это забота, о которой он думал?

В ближайшем будущем передо мной заботливо маячили ночь в Запретном лесу и трескучий мороз. Сердце заныло, а по спине пробежал холодок от предчувствия неотвратимой беды.

— Да он и не помнит уж о ней. А вспомнит — скажу, это он сам потерял. Так что, идёшь за цветком?

Я насупилась и с укором смотрела на мачеху. Что б ей… жилось хорошо, как в сказке. И ведь не врёт, правда может мои вещи испортить, я знаю.

— Доченька! — крикнула она в сторону. — Принеси-ка шкатулочку, ту которая не отпирается.

— Мне лень, сама неси, — был ответ.

В молчании я наблюдала, как лицо матушки медленно багровеет.

— Ах ты!… — и она разразилась тирадой, ругая сестру на чём свет стоит.

Испуганная сестричка принесла шкатулку и с поклоном передала мачехе. Чаще всего, младшенькой всё сходило с рук, но иногда приходилось вспоминать, что мать в гневе страшна.

Я с тоской, не отрывая глаз смотрела на резную шкатулочку, украшенную узорами и голубыми камнями. Завещание от матушки. Такое близкое, но недоступное.

— Убедилась? — мачеха демонстративно попыталась открыть шкатулку, на которой не было замков, и не смогла. — Печь хорошо растоплена, быстро сгорит.

Я кивнула, глаза защипало, а в груди скреблись кошки.

Взяла лишь сухарей в дорогу, вытребовала с мачехи обещание, что шкатулку она больше не тронет, да пошла.

Мачеха на этот раз соизволила проводить аж до ворот, крепко сжав меня за локоть. Её пальцы наверняка должны были оставить синяки даже сквозь тулуп. На глаза навернулись слезы.

Мой маленький зверёк Ветерок незаметно выскочил из колечка и, став похожим на маленького почти прозрачного зайчика, покружился, взметая снежинки. Он прыгнул на куст барбариса и сдул пригоршню снега прямо в лицо мачехе. Она чихнула и сразу же отпустила мой локоть. Я поспешила выскочить за ворота и захлопнуть их, пока мачеха не увидела Ветерка.

Выйдя из деревни, я вгляделась в сизую сумрачную даль, в которой белел Запретный лес. Как поговаривали, это была вотчина Ледяного чудовища, на которую заходить опасно. Не зря же лес так назывался. Но именно туда мне и лежала дорога.

Когда я ступила под лесной полог, на землю уже легла непроглядная темень. Голубые глаза, слава Пресветлой, больше не мерещились. --">