Ася Медовая - Косячь как попаданка (СИ)

и продолжающий удерживать в лежачем положении на своих коленях.

— Знать тебя не знаю! Пусти уже, — я вырвалась, чтобы тут же завыть от боли в теле и снова упасть к нему на колени. — Твою мать, больно-то как!

Значит, не приснилось, молния долбанула прямо в меня. Но я… выжила?

Ха. Я лежу на коленях шикарного мужчины, который хмурит брови, но точно не похож на доктора в своем странном черном балахоне. Нахожусь в каком-то старом темном подвале, чем могу утешиться, ведь это не больничные стены, выкрашенные в белый цвет. И не морг, его я вряд ли смогла разглядывать с таким воодушевлением!

Так, надо позвонить родителям, чтобы забрали меня, сама я не дойду.

Поспешно опустила руки и ощупала карманы… Которых не было.

— Я дам тебе эликсир выздоровления. Он поможет.

— Чего дашь? — сморщилась я от очередной попытки поднять голову и оглядеть себя и одежду.

— Эликсир. Лежи, не вставая.

Но я вцепилась в его балахон, предупреждая движение.

— Как лежи? В луже?

Мужчина поджал губы, резко вскинул меня, от чего я взвыла, уже не сдерживаясь.

— Ты дебил⁈

От боли зуб на зуб не попадали, когда он небрежно шмякнул меня на скамейку, и я сразу же привалилась к стене и закрыла глаза. Вот это треш. Мне так дико больно, что пожалуй лучше сначала вызвать «Скорую», а уже из больницы позвонить родителям.

— Пей.

А дальше он просто надавил мне на подбородок, сунул узкое горлышка пузырька в рот и запрокинул мне голову.

Теперь и по языку разлилась вязкая, терпко-сладковатая жидкость, вызывая сначала онемение языка, потом и гортани. Я чувствовала, как эта гадость медленно стекала по пищеводу, замораживая все на своем пути и притупляя чувствительность.

Обезболивающее, что ли?

Но спросить не могла, я даже постанывать не могла — голосовые связки тоже оказались парализованы.

— Люблю побочный эффект эликсира, — явно удовлетворенно пробормотал мужчина, отступая от меня и аккуратно убирающий пузырек странной формы в глиняный таз.

Мозг заволакивала странная сонная апатия. Я следила за движениями мужчины, как он убирает лужу с каменного (какого?) пола, цокает языком и качает головой над обрывками толстых проводов, торчащих из какого-то металлолома, потом накрывает всю эту кучу железа огромным куском брезента и садиться на табурет напротив меня.

— Айна, если хоть одно разумное существо узнает о том, что произошло здесь, и что ты видела, придется лично показать, почему меня преследует жуткая репутация. Ты меня поняла, Приближенная?

Я попробовала откашляться, и у меня получилось! Более того, боль притупилась, спазм отпустил горло и тело моментально ожило.

— Чего ты мне влил?

Мужчина спокойно смотрел за моей суетой и молчал.

— Чего уставился? Что это было? Мне нужна «Скорая»…

И вот теперь я смогла оглядеть свою опаленную одежду, точнее не свою… Увидеть свой маникюр, точнее не свой. Даже пальцы, руки были не мои. А еще свисающие блондинистые волосы.

— Что… Как? Что?..

Он так странно говорил, какая-то приближенная Айя, какой-то эликсир. Сюрр какой-то.

— Ты поняла меня, Айна?

Вот! Айна. Это он мне?

— Я не Айна.

Теперь я возвышалась над ним, но он ни капельки не смущаясь, дернул меня за подол, что я снова трюкнулась на скамью и прошипел в лицо:

— Мне плевать на твои игры, приближенная дрянь. Но если ты разнесешь лживые слухи про мои опыты — поплатишься.

Я отпрянула, а он встал с табурета, и отвернулся от меня:

— Уходи.

Два раза меня упрашивать не надо. Я сама как-то додумалась, что с маньяками мне не по пути.

И только выбравшись на поверхности по крутой каменной лестнице, я вздохнула полной грудью и поперхнулась, обозрев окрестности.

Передо мной возвышались башни старинного замка, утопающего в цветущих садах.

Я точно не в центре столицы. А где?

* * *

— Где я?

— Дьявольская грязь! — выругался мужчина в балахоне, выронив из рук пузырек и разбив его об каменный пол. — Снова ты?

Я плотно прикрыла за собой деревянную, окованную железными скобами, дверь, наверное, до конца не веря, что со мной это происходит.

— Привет. Снова. Это я.

Мужчина в черном балахоне посмотрел на меня так, что я почувствовала себя полной дурой.

— Ладно, оставим сантименты. Где --">