Эмилия Герт - Сиротка в Академии Драконов (СИ)

мученицы. — Мы не можем этого сделать! На всем лежит фамильная магическая печать! Не имеем права! Мы! Кто отдал на благо этого поместья пять лет своей жизни! А где благодарность⁈ — тётя грозно взглянула на меня, словно я была источником всех её бед и несчастий. — Да знаешь ли ты, что на те ничтожные гроши, что платит на твоё содержание герцог, невозможно даже нормально питаться, не то, чтобы позволить себе наряды и приёмы? — тётя остановилась и перевела дух, критическим взглядом окидывая дочь.

В новом платье цвета слоновой кости Аделина выглядела прелестной и невинной, как ангел. Силуэт ненавязчиво подчеркивал все достоинства девичьей фигуры. Декольте, на мой взгляд, было несколько глубоковато для столь юной особы, но тётя настояла, чтобы портниха оставила именно так.

Во взгляде тёти, направленном на Аделину, появилось почти мягкое удовлетворение, даже расправилась складка на переносице, затем лицо её приняло привычное, жестко-требовательное выражение, и она перевела свой взгляд на меня:

— Я была вынуждена подняться, иначе ты будешь копаться до вечера, несмотря на то, что прекрасно знаешь, как важно для Аделины именно сегодня выглядеть блестяще! Тисс Тарбен будет здесь с минуты на минуту!

— Говорят, он хорош собой и холост, — оторвав взгляд от своего отражения в зеркале, мечтательно закатила глаза кузина и вопросительно покосилась на мать.

— А еще богат! — алчно сверкнула глазами ей в ответ тётя Бригитта и сделала толстенькими пальцами-сосисками хватательное движение. Персти хищно блеснули в свете лампы. — Сказочно богат!

«А еще он сильный маг и ректор Академии Драконов», — вспомнила я рассказы Клауса, старшего сына тёти от первого брака. — «Аделине сказочно повезёт, если герцог найдёт у неё магические способности и примет в академию. Как же это здорово, должно быть, учиться в такой академии!», — мечтательно вздохнула я, представив себя в форменном платье с эмблемой академии и понимая, что мне такое счастье не светит даже во сне. Все, что я могу себе позволить, это украдкой читать книги в отцовской библиотеке, делая вид, что протираю там пыль. Иначе, если тётя заметит, что я попусту трачу время на такие глупости, как книги, вместо того, чтобы работать на благо поместья, то лишит меня ужина, а то и вовсе запрет на ночь в винном погребе.

— Ну, заканчивай уже с прической! — резкий окрик вырвал меня из мечтательных мыслей. — Неужели так трудно делать поживее⁈ В твоем возрасте нужно быть расторопнее, дорогая! Как ты собираешься жить с такой медлительностью⁈ Ступай уже, помоги Грете на кухне! Она одна со всем не управится! — снова раздраженно поторопила меня тётя Бригитта. — Вдруг его светлость решит у нас отобедать.

Я положила расческу на туалетный столик и, еще раз окинув взглядом творение рук своих, вышла из комнаты, дабы лишний раз не нервировать тётю своим присутствием. Сбегая по центральной лестнице в холл, увидела в окно подъезжающую к парадному входу карету с гербом герцога Тарбена.

— Приехал! — крикнул старый дворецкий Сверр, служивший нашей семье еще при жизни моих родителей, и поспешил в кабинет с докладом.

Из отцовского кабинета вышли дядя Мортен — младший брат моей матушки, его приемный сын — мой кузен Клаус и пятилетний малыш Гуди, родившийся у тети с дядей уже здесь, в моём родовом замке Вебранд.

На мгновение мне вспомнилось, как из этого кабинета выходил мой отец. Высокий, красивый и молодой, с копной светлых, вьющихся волос, загорелым, обветренным лицом и лучезарной улыбкой. Увидев нас с мамой, он радостно раскидывал в стороны руки, смеялся, подхватывал меня, подкидывал высоко, потом обнимал и целовал маму, и мы все вместе шли обедать в малую столовую. И мама тоже много смеялась и подначивала отца, что если он будет так много работать допоздна и не присоединится к ней на утренних тренировках, то очень скоро обзаведется малосимпатичным брюшком, и она перестанет его кормить так плотно, а начнет готовить для него травяные салаты.

Сердце защемило от сладостных воспоминаний счастливого детства, затопило всё еще невыплаканной болью утраты, и я, незаметно смахнув невольно выступившие слёзы, прогнала бессмысленные воспоминания.

Мне нужно быть сильной, я не имею права раскисать. У меня остался мой дом — поместье и замок Вебранд. Ради памяти родителей я сделаю всё, что потребуется, чтобы зависящие от меня люди не знали голода и были довольны --">