Даниэль Зеа Рэй - Сапфир

пришла в ярость. Перестав контролировать дар, она едва не сожгла сестру и ее маленького сына заживо. К счастью, их защитил Ордерион. Именно он сбил Сапфир с ног и загородил жену и ребенка щитом.

Когда масштабы содеянного обрушились на плечи Сапфир тяжестью возможных последствий, она пустилась в бега. Нашел ее Гронидел. Именно он приволок принцессу в школу повелителей силы маны и объяснил, что в миру без присмотра она не останется до тех пор, пока не научится контролировать дар. Наказание тоже не заставило себя ждать: Гронидел запечатал способности Сапфир на два месяца и обязал посещать занятия с другими учениками школы.

Поначалу принцесса пыталась проявить характер и игнорировала приказы Гронидела, что, конечно, выводило его из себя. Она сама не заметила, как однажды обнаружила себя стоящей посреди коридора в совершенно неподобающем виде. Гронидела настолько обуял гнев, что он схватил попавшееся под руку ведро с грязной водой и окатил из него принцессу.

Такого унижения она прежде никогда не испытывала. О, если бы то было последнее унижение в ее жизни!

Постепенно Сапфир осознала, что бороться ей в принципе не за что. Замуж ее ни за кого не выдадут: побоятся, что сожжет супруга. Покинуть школу повелителей силы, пока она не контролирует дар, тоже не позволят.

Мало-помалу девушка смирилась со своей невеселой участью заложницы замка Света и начала посещать занятия, которые проводил Гронидел.

Талант к преподаванию у зальтийского грызуна определенно был. С этим Сапфир даже не собиралась спорить. Совсем юные ученики слушали истории Гронидела, раскрыв рты. Те, что постарше, то и дело задавали вопросы. Особенно ретивыми среди них были девицы. Неженатый Гронидел, принц Зальтии, манил их своими шутками-прибаутками и незаурядной внешностью. Он был молод, обаятелен (когда того хотел) и ловко прятал лживое нутро за обворожительной улыбкой, сводившей с ума. Ушлые вертихвостки быстро складывали два плюс два и шли в атаку, прельщенные его высоким положением и статусом. Однако Гронидел умудрялся манипулировать и этими прекрасными созданиями, которые развешивали уши каждый раз, как он открывал рот.

Сапфир его ложь не трогала. Она предугадывала маневры Шершня и точно знала: в груди этого повелителя силы маны зияла пустота, что давно поглотила сердце. Эта же пустота уничтожала каждого, кто рассчитывал найти в Грониделе взаимные нежные чувства.

Новые голоса заставили принцессу спрятаться в тени коридора. Из подвала по лестнице поднималась очередная парочка учеников из числа простолюдинов. Особый деревенский говор всегда их выдавал. Нравы у этих «детишек» были попроще, чем у отпрысков деров. Но за тайные ночные походы в женское крыло школьного общежития по подземному туннелю и тем и другим влетало по первое число.

Как хорошо, что от нее самой теперь все отстали. Понадобился всего год, чтобы от Сапфир отвернулись сестры. Небольшой год для того, чтобы Шершень перестал ее обучать. Вечный год, чтобы понять: за толстыми стенами замка Света ее ждет беспросветное одиночество.

Так почему бы не скрасить горькое бытие сладкой зальтийской настойкой из личных запасов Шершня? Тем более что в замке больше нигде не найти крепких напитков, кроме как в кабинете Гронидела.

Сапфир миновала три длинных коридора и остановилась у массивной деревянной двери с табличкой: «Руководитель школы ордена повелителей силы маны».

При виде длинной надписи, исполненной на четырех языках Великого континента, она традиционно закатила глаза, но вскоре все ее внимание поглотила головоломка на юни замка.

«Смирение и терпение», – напомнила себе Сапфир, обводя пальцами дополнительные петли на рисунке юни, чтобы разблокировать сложный механизм.

Гронидел часто читал ей нотации, где в одном предложении фигурировали слова «терпение» и «смирение». Шершень считал, что Сапфир растеряла их где-то по пути от кошмара злополучной ночи до возвращения к мирной жизни. Принцесса неизменно парировала, отвечая, что когда-то они у нее имелись, в отличие от самого Шершня, которому и терять-то было нечего.

Наконец она закончила. Узор вспыхнул, и замок щелкнул.

Принцесса мысленно поаплодировала самой себе и юркнула в кабинет. Запустила маленький пульсар и полной грудью втянула воздух. Зальтийцы знали толк в благовониях, поэтому дымили ими везде и всюду. Сапфир нравился этот аромат: тяжелый, --">