Кимберли Лемминг - Все мои парни – монстры

Dark Dream

Арт от Elaine

«Все мои парни — монстры» Кимберли Лемминг — часть сборника «Ужасно сексуальные», вкусно-мрачной коллекции хэллоуинских романов, где то, что бродит в ночи, способно не только напугать, но и украсть сердце. Эти соблазнительные самостоятельные истории соединяют холодок страха и жар страсти — идеальное лакомство на Хэллоуин, которое проглатывается за один присест.

Глава 1

Тот, кто ждет

Местные знают, что нельзя забредать так далеко в горы, а туристы — нет. Я, очевидно, этому рад. Если бы в мире не было дураков и туристов, и туристов, которые являются дураками, то краткая передышка между десятилетиями голода длилась бы вечно.

Я взирал на них вороньим оком. Трое мужчин и четыре женщины. Они топтали хрупкий мох у уступа, где олени любили пастись больше всего. Одна из женщин отстала от остальных, и когда её нога поскользнулась на мхе, взрытом её спутниками, тяжесть её рюкзака чуть не заставила её сорваться с уступа на безжалостные камни внизу.

Женщина вскрикнула, размахивая руками. У меня потекла слюна, я уже представлял себе сочный мозг, скрывающийся прямо под её костями. После падения с такой высоты её смерть была бы быстрой, и я мог бы испить кровь из её разбитого черепа, как лучшего вина. Прежде чем она могла сорваться с обрыва, она перенесла свой вес вперёд и упала лицом вниз, вместо того чтобы откинуться назад. Лишив меня лакомства, коим было её тело.

Как досадно.

Высокий парень в синей куртке закатил глаза, словно разделяя моё раздражение.

— Ты в порядке, Люси?

— ПРЕВОСХОДНО! — крикнула она с земли.

Бледная женщина с волосами цвета пшеницы хихикнула и положила руку ему на плечо.

— Марк, твоя девушка, возможно, не создана для походов, — она произнесла слова, звучавшие как шёпот, но по тому, как женщина на земле сжала кулаки, я понял, что это было достаточно громко для всех.

— Может, в следующий раз ты просто оставишь её дома? Нет такого правила, что мы обязаны брать своих партнёров в эти походы с палатками.

— Говори громче, Стефани. А то в городе не услышат! — сказала женщина в розовом камуфляже. Было загадкой, с каким она собиралась слиться окружением — загадкой, мне не постижимой. Впрочем, я никогда не покидал свой лес. Кто знает, может, в её краях всё заросло розовыми пионами?

Стефани бросила на неё убийственный взгляд, и женщины завели свой тихий спор, который меня ни капли не интересовал. Куда важнее было то, что Люси любезно уронила несколько капелек крови в папоротники, что щекотали ей бедро. Одна капля скатилась по стеблю и упала в землю, где я наконец смог её вкусить.

Сложный, насыщенный букет. Острая горечь ревности, смешанная с привкусом неуверенности. Сквозь них пробивалась приторная сладость унижения от неловкого падения. А потом явилась и горькая зависть. Сначала — едва уловимая, лишь лёгкое покалывание на языке, пока она пыталась её отрицать.

Моя благодетельница наблюдала за Стефани и её мнимым партнёром со своего места на земле. Ни один из них даже не удостоил её взглядом, как и вся остальная группа, слишком поглощённая спором. Люси с силой вдавила кулаки в рыхлый мох, и вкус крови, сочившейся из пореза на бедре, с новой силой смешался с горечью разочарования, превратившись в пульсирующую и сжимающую боль — неприкрытую и явственную.

Этот аромат стал опьяняющим, и я едва не выдал себя, чтобы вонзить в её кожу колючие лозы и наполнить свой ненасытный сосуд. Но под всем этим сквозило ещё одно чувство — призрачный, неуловимый привкус тоски. Слабый и постоянный. Это было нечто самое хрупкое и драгоценное, являющееся лишь на миг, то, что следует смаковать неспешно, пока оно не ускользнуло.

Действуй, — беззвучно прошептал я. Если бы Люси поддалась низменной природе и бросилась на женщину, что обвила руками её партнёра, они бы обе свалились на камни внизу, и я мог бы пировать их жировыми запасами несколько дней подряд. Ненависть пылала в угольно-чёрной глубине глаз Люси, и на мгновение мне показалось, что она прислушается.

Вместо этого она так сильно зажмурилась, что слёзы выступили у неё на глазах.

— Чтоб их обоих разорвало, — выругалась она.

Марк

--">