Люси Рэдкомб - Правильный выбор

трудом. От волнения ей даже показалось, что вежливый и сдержанный дворецкий, проводивший ее в библиотеку, что-то заподозрил. Но нет, все ее опасения напрасны! Несмотря на то, что Доминик была немного выше и худее ее, даже собственные родители порой путали их. А дворецкий? Ну что ж, возможно, ему вообще полагается так себя вести!

Еще вчера вечером казалось, что из этой затеи ничего не получится. А сейчас она, Стефани, уже стояла в библиотеке, пытаясь осознать случившееся. Все-таки ей следовало быть более решительной и твердой и не поддаваться на уговоры Доминик! Сестра умело использовала и лесть, и шантаж для достижения своей цели. А если бы ситуация была иной и выпутываться пришлось бы ей, Стефани, что было бы тогда? Как поступила бы она сама?

Теперь, размышляя над поведением сестры, Стефани еще сильнее ощутила чувство вины. С любой точки зрения — и Стефани это понимала — Доминик намеренно дурачила мужчину, попросившего ее выйти за него замуж. И она умоляла сестру честно во всем признаться и объявить помолвку несостоявшейся. Не стоило больше мучить Рея Чедвика, напрасно лелеящего какие-то надежды. Бессердечная Доминик никогда не любила его, это ясно!

Но эта искательница приключений решила, что будет чувствовать себя в безопасности, только оказавшись по другую сторону Атлантического океана и выйдя замуж за Дэнни. Достичь этой цели Доминик намеревалась с помощью сестры. Нужно было лишь отвлечь Рея на два дня, а затем она ему сама все скажет.

Я не выдержу этого, в отчаянии думала Стефани. Но что ей оставалось делать? Она не может подвести свою сестру или обмануть ни в чем не повинного наивного мужчину. Но, с другой стороны, размышляла Стефани, если хотя бы половина того, что рассказывала Доминик, — правда, то Чедвик был далеко не наивен!

Неожиданно внимание девушки привлекли громкие голоса, звон разбитого стекла и пронзительный крик женщины. Совершенно инстинктивно она решила броситься на помощь человеку, попавшему в беду. Резко повернулась на каблуках и… — какая досада! — споткнулась о ковер, совершенно забыв, что элегантные туфли сестры на высоких каблуках не были рассчитаны на порывистые движения. Тем не менее, вновь услышав плач, Стефани решила продолжить свой путь в том направлении, откуда исходили звуки. Приоткрыв дверь, она вошла в роскошную гостиную и увидела двух человек — мужчину и женщину.

Ее предположения о чем-то ужасном, происходящем за дверью, к счастью, не оправдались. Молодая женщина в дорогом вечернем наряде, несмотря на ранний утренний час, быстро и изящно поднялась с колен рядом с возвышавшимся над ней мужчиной и прильнула к нему.

— Но, Рей, дорогой, я знаю: ты любишь меня! Я достаточно взрослая! — Ее голос становился все громче. — Если ты должен жениться, то почему бы тебе не предпочесть меня тому глупому созданию!

— Успокойся, Карин! — Мужчина досадливо сбросил с шеи ее тонкие руки. — Этот брак скорее деловая сделка, и ты прекрасно об этом знаешь. А тебе скажу еще вот что: девушки, выходящие замуж в семнадцать лет, потом, как правило, сожалеют об этом. Особенно если они связывают свою жизнь с мужчинами, которым за тридцать.

— Все считают, что ты женишься на мне! — Девушка завизжала так, что Стефани вздрогнула. — Если бы твой дед еще немного пожил, я бы достигла совершеннолетия, и ты не стал бы жениться на этой особе, которая стремится только к одному — занять положение в обществе!

— Уверен, дорогая, что старик постарался бы продержаться, если бы знал, какую неприятность доставит тебе его смерть.

Мужчина повернулся, и Стефани увидела на его лице усмешку — он явно получал удовольствие от происходящего.

У Стефани перехватило дыхание. Сестра говорила, что Реймонд красив, но увидеть такого мужчину она была не готова. В памяти вдруг всплыло изображение средневекового рыцаря, которое она видела в детстве в старой церкви. У него было такое же выразительное худощавое лицо с острыми чертами, а его глаза не раз потом снились ей во сне…

Светло-серые, они напоминали воду в реке, бегущую по камням. Живые и умные, эти глаза, встретившись с пристальным взглядом Стефани, стали холодными и насмешливыми. Чедвик явно не испытывал ни сожаления, ни смущения от того, что его невеста присутствовала при недавней сцене. Боже, до чего противно! И симпатия, которую она питала заочно к этому человеку, исчезла в одно мгновение. Мужчина, на которого она теперь смотрела, никак не --">