Тори Файер - Роса на розе

навсегда отреклось от любви к нему.

— Родная моя! — В глазах Дона можно было прочитать самое искреннее обожание. — Вчера вечером, когда ты находилась в городе, я нашел другое завещание. Более позднее.

Все силы Коры были настолько поглощены борьбой со своими чувствами, что смысл слов Дона не сразу до нее дошел.

— Другое завещание? Более позднее? — машинально переспросила она.

— Именно так, другое и более позднее, — терпеливо повторил Дон. — Оно написано от руки через месяц после первого и засвидетельствовано двумя навещавшими бабушку священниками. А первое напечатано и заверено Робертом Линном.

Кора все еще не понимала.

— Но ведь Линн лично просмотрел содержимое всего письменного стола…

— Кроме секретного ящика, — мягко возразил Дон. — Ведь о нем знали только мы с бабушкой! — Кора ничего не понимала. — Пошли. — Дон осторожно взял ее за руку и повлек назад в библиотеку. Он заставил Кору приложить указательный палец к самой маленькой виноградинке в искусно вырезанной грозди. — Теперь нажми.

Кора послушалась и отскочила, когда из, казалось бы, монолитной панели выскочил небольшой ящик.

В нем лежал конверт, адресованный Дону.

— Это… оно? — слегка дрожащим голосом спросила Кора. — Второе завещание?

Дон достал из конверта лист бумаги и протянул ей.

Со странным ощущением, что происходящее вокруг творится с ней во сне, Кора внимательно прочитала каждое слово, написанное мелким твердым почерком. Оказалось, что виноградники бабушка завещала внуку. А своей «любимой Коре Дюкс имение со всей обстановкой».

Кора улыбнулась. Не потому, конечно, что дом все же завещан ей, хотя это было приятно. А потому, что Дон не обманывал ее.

— Так, значит, в своем разговоре с Дайной ты имел в виду не меня, а свою бабушку?

— Естественно.

— А Дайна…

— Какая такая Дайна? — весело перебил ее Дон. — Ты, хочешь сказать, Дайна Хоуфман? У нас чисто деловые отношения, хотя мы давно знакомы. Когда я учился в колледже, Дайна бегала за мной. Она не в моем вкусе, поверь. Не то, что ты… — лукаво закончил он.

— Но ты ведь говорил, что брюнетки тебе не нравятся, — надула губки Кора.

Дон весело рассмеялся.

— В каждом правиле бывают исключения.

— Но, Дон, если бы ты не вернулся сюда, то никогда бы не узнал о том, что бабушка тебя простила и виноградники принадлежат тебе.

— Она надеялась, что я приеду, вспомню свое детство и ее любовь ко мне. И обязательно загляну в этот ящик, чтобы найти свидетельство ее прощения. Так и произошло.

Дон взял завещание из рук Коры и положил на стол. Потом нежно обнял ее.

— Я люблю тебя! — прошептал он. И снова от поцелуев закружилась голова, и счастье опять простерло над ними свои крылья. — Выходи за меня замуж. Завтра же. Если, конечно, ты меня любишь…

— Да, да, я люблю тебя. Люблю сильнее, чем могла себе представить… — И новые поцелуи длились целую вечность. — Дон, я люблю тебя, но… — внезапно отстранилась Кора.

— В чем дело? — Дон удивленно поднял брови, услышав ее глубокий вздох.

Набравшись смелости, Кора продолжила:

— Ты действительно забыл о прошлом?

— Абсолютно.

— Но что, если когда-нибудь ты станешь сомневаться во мне? Вдруг ты подумаешь, что я согласилась выйти за тебя, чтобы получить виноградники?

На несколько мгновений воцарилось молчание. Кора даже испугалась — не станет ли эта проблема препятствием к их счастью?

Но Дон наконец улыбнулся. С загадочным блеском в глазах он схватил завещание и, прежде чем Кора догадалась, что он собирается сделать, порвал его на мелкие кусочки…

--">