Пенни Джордан - Утренний кофе для любимой

вздохнула, вспомнив, как пыталась доказать ему, что вышла замуж за Ника потому, что любила его, а не просто из-за секса, как считает Маркус.

«Да и в постели мы были чужими, – подумала Люси. – Человек, который так часто признавался мне в любви до свадьбы, после нее превратился в настоящее чудовище, постоянно третируя меня и обзывая фригидной».

Люси сжала кулаки, когда вспомнила свой давний разговор с Маркусом. Тогда она обвинила его самого в том, что он никак не может устроить свою личную жизнь. На это Маркус ответил, что, в отличие от нее, не рассматривает брак как возможность вдоволь натрахаться.

«Этот несносный человек тогда смотрел на меня с таким высокомерием», – с отвращением вспомнила она.

Люси с небольшой долей раздражения посмотрела на свои часы. Она провела с адвокатом больше времени, чем рассчитывала, а ей еще нужно было успеть на вечеринку по случаю семидесятилетия ее двоюродной бабушки Элис. Бабушка жила в огромном старомодном доме, расположенном в Найтсбридже. Там всегда было очень холодно, так как, несмотря на все свое богатство, Элис была категорически против того, чтобы подвести к дому центральное отопление. Никто из родных не соглашался навещать ее зимой, да и летом к ней приезжали с набором запасных свитеров, пончо и так далее. В любом случае это было проще, чем переубеждать Элис, считавшую, что именно холод помог ей сохранить потрясающее здоровье и бодрость духа.

– Бред, – обычно говорил младший двоюродный брат Люси Джонни. – Она еще до сих пор жива только потому, что не хочет расставаться со своими миллионами. Как же я разойдусь, когда получу их…

– С чего это ты решил, что она с тобой поделится? – с кривой ухмылкой спросил его родной брат Люси Пирс.

– По крайней мере, я очень на это рассчитываю, – отвечал Джонни. – Ведь я ее любимчик.

– Неужели? Что ж, наверное, это стоило тебе немалых усилий, – съязвил Пирс.

Джонни всегда не хватало денег, и среди родных он снискал репутацию человека, который постоянно пытается их где-нибудь достать. Люси подозревала, что Маркус очень быстро разочаровался в Джонни – так же, как разочаровался и в ней.

«Маркус… А ведь именно в нем причина всех моих бедствий. С первого взгляда я поняла, что полюбила его. Но не стоило даже и надеяться на то, что он ответит взаимностью. Именно ради того, чтобы убежать от этой любви, я и вышла замуж за Ника», – печально признала она.

Замужество Люси не помогло – несмотря на все свои попытки забыть Маркуса, она до сих пор любила его. Именно поэтому она держалась с ним крайне враждебно. Таким образом, Люси пыталась защитить себя и не дать Маркусу или кому-то еще понять, что она без ума от него.

ГЛАВА ВТОРАЯ

– Боже! Как тут жарко! – произнесла Люси, снимая кашемировую накидку, которую она надела поверх шелкового платья, когда входила в коридор дома бабушки Элис.

– Да. Я дал Джонсону взятку, и он включил обогреватель, – улыбаясь, произнес Пирс.

– Надо было сказать мне раньше, – проворчала Люси, обмахиваясь рукой, чтобы немного охладить разгоряченное лицо. – Ты, небось, попросил врубить его на полную катушку? Здесь же, как в бане! Цветы, которые я купила для бабушки, завянут еще до того, как она их получит.

– Да наплевать мне на твои цветы! Я больше беспокоюсь о своем шоколаде, – с сожалением в голосе заметил Пирс.

– Пирс забыл, что Джонсон больше не работает у нас, и попросил его разогреть обогреватель до восьмидесяти шести. Мы все поняли это только тогда, когда Джонсон вернулся и сказал, что на шкале нет отметки выше, чем сорок.

Люси засмеялась вместе с остальными, но застыла как вкопанная, когда открылась дверь, и вошел Маркус. Возможно, Люси просто показалось, но в этот момент в зале установилась мертвая тишина – будто все знали, насколько грозным и самовлюбленным он был.

Ни его внушительный рост, ни широкоплечая и мускулистая фигура, ни густые темные волосы в сочетании с ярко-синими глазами, которые порой казались зеленоватыми, сами по себе не могли привлечь к Маркусу особого внимания. Мало ли на свете таких высоких и интересных мужчин! Но почему-то не только женщины, но и все мужчины, пришедшие на вечеринку, повернулись и посмотрели на него. Возможно, это объяснялось тем, что Маркус Кэннинг владел одним из крупнейших банков, который передавался в его семье по наследству из поколения в поколение и которому клиенты, – как и их далекие предки, безоговорочно доверяли.

«Нет, – пришлось --">