Светлана Ключникова (Валлери) - Любовь во время чумы (СИ)

этажей, не могла прокормить две с половиной тысячи человек, а без мясных консервов мы все рисковали заболеть в конце концов цингой из-за нехватки необходимых организму питательных веществ и микроэлементов.

И если вне пределов нашей зоны кто-то уцелел, нам необходимо было понять, почему это произошло. Возможно, используя их природные барьеры, позволившие им адаптироваться к изменившейся среде, нам удастся найти способ вернуться к нормальной жизни. Но чтобы сделать действующую вакцину, нужен был выживший – если, конечно, таковые там оставались. Наша надежда могла оказаться тщетной, и наверху мы встретим лишь запустение разрушенных безлюдных городов…

Первая подобная экспедиция не принесла никаких результатов - вся команда погибла, разработанная нашими учёными вакцина оказалась несовершенной. Они успели обследовать лежащие в руинах ближайшие городишки и добраться до разрушенного Лас-Вегаса, когда поняли, что заболели – чума не оставила им шанса на спасение, за пятнадцать лет атмосфера планеты так и осталась заражённой. Умирающие от страшных болезненных язв, мужественные исследователи продолжили искать выживших людей, доехав до Чикаго, но их экспедиция не оправдала надежд. В последнем сообщении лейтенант Моррис посоветовал больше никогда не покидать купол, прежде чем мы услышали его предсмертные хрипы. Я молился всем богам, которых знал и помнил, чтобы нас не постигла та же участь…

Медленно бредя в свой отсек, я отдавал честь каждому встречному, будь то офицер или учёный – строго по форме. Никаких дружеских объятий или улыбок, обмена сплетнями или вечеринок – на военной базе каждый занимался полезным делом, а любое сближение строго пресекалось. Суровые условия выживания вынудили нас ввести правила общественного поведения, исключающие ссоры и интриги, именно благодаря этому мы смогли остаться людьми, а не скатиться до уровня скота. Но построенный генералами общественный уклад имел и определённые минусы, о которых думали, но во имя мира не говорили.

Потный и вонючий жилой отсек был полон - мужчины, закончившие рабочий день, возвращались из пищеблока и готовились ко сну, соседи по комнатам вполголоса переговаривались, кратко сообщая новости, большинство из которых были неутешительными – техника все чаще выходила из строя, проводка прогнила, средства гигиены, лекарства, продукты – были на исходе. Последняя надежда – я и шестеро парней, завтра собирающиеся покинуть купол.

В случае успеха нас всех ждало спасение: получив иммунитет, мы сможем, наконец, покинуть загнивающие стены и увидеть солнце. Построить новый мир на осколках старого, возродить цивилизацию людей. Если мы найдем выживших людей, то станем героями, тогда каждый из семерых получит повышение и… женщину, возможность стать отцом ребенка. Это считалось наивысшей наградой, так как обычно физические контакты между полами были невозможны и запрещены.

В коридоре тихая суета сходила на нет: мужчины по режиму ложились спать, в одно и то же время отключался по всей базе свет. Здесь не было женщин – представительницы противоположного пола жили и работали отдельно. Среди них также были учёные, но в основном женщин обязывали заботиться о продолжении рода. Для оплодотворения отбиралась сперма генетически перспективных мужчин, половые же связи были отменены во избежание ссор и скандалов – женщин спаслось гораздо меньше, чем мужчин, и как только стали случаться драки на почве ревности, женщин изолировали навсегда, разлучив при этом даже сложившиеся семейные пары. Все оказались в равных условиях: лишь избранным за какие-то особенные заслуги изредка позволялось разделить с женщиной. И за это любой мужчина готов был выслуживаться до потери пульса.

Хотя я был уверен, что генералы ни в чём себе не отказывают, и только мы, простые смертные, вынуждены беспрекословно соглашаться с установленным порядком. Я не был в восторге от правил нашей базы, поэтому рисковая экспедиция была для меня возможностью вырваться из-под жёсткого и надоевшего контроля вышестоящих, наконец-то ощутить запах свободы. Даже если путешествие закончится смертью, я несколько месяцев буду по-настоящему жить.

Скинув с плеч видавшую виды военную куртку, я упал на желтоватый продавленный матрац, мечтая о глотке свежего воздуха, даже воспоминаний о котором у меня почти не

--">