Кристина Кошелева (V-Villy) - Mistaken (СИ)

ласково добавляет Стив, поглаживая Элис, которая точно вошла во вкус, по плечу.

Девушка кивает и, шмыгая носом, наносит последний удар между ног — и Купер-Смит взвывает точь-в-точь так же, как выла Элис тогда, когда о её плечо разбивалась гитара. Девушка выдыхает и уходит прочь из того места, что она называла домом.

В башне Элис — всегда желанная гостья, и как бы Тони не пытался скрыть то, что ему всё равно, тут Элис Патриция Купер-Смит или нет, ему определенно точно было не всё равно, и Пеппер знала это, поэтому и не предупредила его о том, что к ним приехали шестеро гостей, и все злые, а у одной белые кроссовки в крови. Конечно же. На первый взгляд Старк был разъярен, взбешен, но это быстро прошло — впрочем, как обычно.

— Не ожидал, конечно, что когда-нибудь остатки Мстителей пойдут бить простого душевнобольного пьяницу… — Тони сложил руки на груди и выжал из себя улыбку. — Так держать.

— А чего так нежно? — возмущается Романова, вручая Баки стакан холодной воды. — Чего не убили?

— Он пытался, — Джеймс мотнул головой в сторону Локи, и тот фыркнул. — И я бы попытался, если бы Стив разрешил взять нож.

— Боюсь, если бы у вас был нож, мистер Барнс, вы бы там кровавую баню устроили, — говорит Пит, и Элис чуть отстраняется от Локи, чтобы взглянуть на реакцию отца.

— И устроил бы! — восклицает Джеймс. — Нечего вести себя с людьми, как с мусором.

— Довольно, Джеймс, — буркает Нат, вручая Элис кружку с ароматным ромашковым чаем. — Не теряй статус второго адекватного человека в этой комнате.

— И да, нож я не разрешил бы, — отвечает капитан, хлопая возлюбленного по плечу. Барнс закатывает глаза, отчего Элис улыбается.

Девушка переглядывается с Питером, и он одобрительно кивает, словно передав ей какой-то знак и позволив что-то сделать. Элис поджимает губы и поворачивает голову в сторону Лафейсона, и отставив чай, приготовленный Наташей, на столе, берет его за руку и куда-то тащит. Локи, кажется, в замешательстве, но, может быть, понимает, к чему Роджерс ведет. Блондинка тащит его на крышу — то место, с которого они когда-то не досмотрели рассвет, но всё-таки, это была очень старая и глупая детская обида — в мире есть ещё больше прекрасных мест, которые Элис мечтает посетить в компании с Локи. Отдалившись ото всех и всего, Элис становится напротив Локи, берет его за руки, и вздыхая, уверенно и в свойственной себе манере, смотря в зеленые глаза Бога из подлобья, говорит:

— Его высочество принц Асгардский, Локи Одинсон, Бог коварства и обмана, Ваше предложение сделать меня принцессой всё ещё в силе?

Он усмехается и, прижав к себе за талию, игриво отвечает вопросом на вопрос:

— А Вы на него согласны? — Элис несколько раз кивает, поглаживая его лицо большими пальцами. — Тогда в силе, принцесса Асгардская Элисса Патриция Роджерс, — Лафейсон утыкается лбом ей в лоб и трется кончиком носа о её нос.

Она снова улыбается, и кажется, внутри него будто что-то расцветает, когда она улыбается — он действительно понимает, что все те муки были не в пустую. Элис любила его, и никогда не переставала. Их история — и правда сказка. Просто сказка, в которую стоит поверить. И, скорее всего, вопреки всему, у неё будет счастливый конец.

***

— Ты ему очень нравишься, Уилл, — усмехнулась Элис, наблюдая за тем, как старый бигль ластится к Уильяму Максимову. Бакс ни разу не постарел за эти года и, кажется, стал ещё более резвым и приставучим, чем до этого.

Элис взглянула в широкое окно во всю стену, за которым происходил первый за десять лет «общий сбор» — но непринужденный, тихий и мирный, на котором обсуждается, в кой-то веке, не очередное нападение очередного плохиша на очередной клочок земли, а простые житейские проблемы. Роджерс замечает, что впервые видит их такими после вторжения Таноса, и она, откровенно, думала, что за это время они рассорились и возненавидели друг друга, взъелись с ничего, как бешеные лисы и больше не желают друг друга видеть. И она даже рада тому, что ошибалась.

— Тетя Элис! — восклицает Алекс Старк, врываясь в комнату с грохотом и шумом. Элис подпрыгивает, пересаживая Томаса, сидевшего у неё на коленях, на диван, к брату, и подходит к ней, боясь, что произошло что-то серьезное.

— Что такое, Алекс? —

--">