(darkArmin) - Эдельвейс/Сегодня - исключение (СИ)

несколько быстрых шагов навстречу. В твой живот резко упирается массивный горшок с растением:

— Это тебе.

Ты аккуратно размещаешь свои руки под её ладонями, и некоторое время вы оба держите горшок. Неловкая тишина возвращается. К лицу приливает жар. До чего знакомое ощущение. Внезапно Энни отпускает горшок и отступает назад. Твои руки напрягаются под тяжестью ноши.

Энни резко бросает:

— Пока.

… и разворачивается к выходу.

— Энни, постой…

Она будто не слышит. Просто идёт дальше к своей цели. Оставляя тебя в недоумении, позади. Словно чёртова женская особь, тогда, во время 57-й экспедиции.

Адреналин молниеносно ударяет в голову, и тебя начинает нести:

— Ты… Ты притащила мне цветок и уходишь?! Энни, посмотри на меня! Ты уверена, что он проживет хотя бы пару недель? Я сам вот-вот умру от жажды, а ты приносишь мне конкурента?!

Энни разворачивается. Что-то больно бьёт тебя по колену, ты смотришь вниз и видишь флягу, упавшую к твоим ногам.

После этого тебя уже не остановить:

— Мы так долго не виделись… и я не заслужил даже разговора? После того, что между нами было? Почему ты уходишь? Я уехал, потому что должен был! Ты всегда знала, где меня искать, и если бы я правда был тебе нужен, пришла бы хоть раз за эти годы! Или твой папочка против, чтобы ты общалась с бывшим демоном?!

Энни морщится. Твои слова её задевают: она борется с желанием тебе врезать. Или заплакать. Вы оба пережили слишком много, чтобы вести себя как ни в чём ни бывало.

Однако Леонхарт берёт себя в руки:

— Хистория. Я получила письмо от неё. Завтра день памяти. Вы должны высадить растения в мемориальном саду. В честь каждого погибшего участника разведкорпуса. Вечная память, герои человечества, и всё такое. Я знаю, что ты там будешь — тихо произносит Энни, всё ещё не глядя на тебя.

Не дав открыть тебе рот, она добавляет:

— Там в горшке записка. Я хотела, чтобы ты посадил… и от меня.

Вы оба смотрите на сложенную бумажку, лежащую в горшке на бурой земле. Тебя раздирает желание сразу же прочитать её, но есть дело поважнее:

— А почему ты сама не посадишь его? Завтра ты могла бы прийти…

— Нет, — резко бросает Энни, — Я убила многих из них.

— Но ты пролила и свою кровь, сражаясь за человечество. Ты сохраняла мне жизнь не один раз, и если бы не это, я был бы мёртв.

— Армин-Армин… Если бы тогда, под капюшоном… я увидела твоё нынешнее лицо, я бы тебя не узнала. И, боюсь, цветок пришлось бы сажать на твоей могиле.

— Энни… — в ужасе полушепчешь ты, словно получив удар под дых, — Что ты такое говоришь?

— Это правда. После смерти Эрена ты мало похож на того Армина, в которого я… — Энни смотрит тебе в глаза и внезапно замолкает.

— В которого ты… что?.. — шепчешь ты, чувствуя, как начинает кружиться голова.

— Неважно, — красная, как рак Энни делает шаг к выходу, всё ещё смотря на тебя, — Важно то, что я теперь тоже другая. Иногда я пишу Хитч. Она рассказывает, как у тебя дела. Сказала, что ты уехал на побережье и давно не появлялся в городе. Сказала, что твой отпуск уже закончился, но ты игнорируешь любые попытки тебя вернуть. На что ты живешь? Чем ты питаешься? Почему ты в грязной одежде? Почему ты так и не захотел меня увидеть?!.. — Энни вдруг ужасается последнему вопросу, явно сказав слишком много.

— Энни, я… — ты делаешь шаг навстречу, но девушка разворачивается и начинает бежать в сторону деревянной арки, ведущей на лестницу к первому этажу.

Пытаешься следовать за ней, но мешает дурацкий горшок. Судорожно ищешь, куда бы его поставить, и капельку слишком бережно (О, как это в твоём стиле, идиот) помещаешь растение на подоконник.

После этого, молясь, чтобы не запутались не до конца завязанные шнурки, спотыкаясь, гонишься за Энни.

Промчавшись по лестнице, ты выбегаешь на первый этаж, оставляешь позади длинный коридор, мчишься к выходу, и…

…Солнце ослепляет тебя. Над головой — ярчайшая весенняя синева, без единого облачка. Впереди — всеобъемлющее море. Вокруг — лишь заброшенные бывшие бараки рабочих, которые восстанавливали порт. В одном из них обитаешь и ты. И больше ни

--">