Денис Державин - Записки ласточки

не было никакого желания. Денег хватило бы на несколько месяцев, практически ни в чём себе не отказывая, но внутри всё равно что-то сосало и дергало кишки. Собрался. Вид был крайне посредственный и будто всё что я делаю это пью и страдаю. Метро «Таганская». Встречаю Милу. Ей около двадцати, в прошлом она книжный червь без какой-либо социализации. Типичный ботан из маленького города, которого травят стервятники-сверстники. Мы знакомы с ней пару раз и я не испытываю к ней каких-то определённых эмоций. У неё неплохое тело, но это всё, что привлекает в ней.

— Ты в глаза долбишься, что ли? — рявкнул я

— О, привет.

Мы сели на гранитную лавочку, которыми упичкано метро. Час пик.

— Я потерял работу.

— Да, в курсе. М. рассказала. Переживаешь?

— По большому счёту нет. Чувствую себя неплохо.

— А что случилось?

— Я слишком трезвый, чтобы иметь желание говорить об этом.

Она хихикнула.

Дежурная рюмочная. Обычный бар, который пытается казаться необычным. Людей не так много и никого интересного. Типичный сброд: увядшие женщины, старающиеся скрыть это, мужики с залысинами и их дорогие пассии, малолетки-фрики и алкоголики вроде меня. Если кто-то из вас бывал там, то сразу представил эту картину. Мы поднимаемся на третий этаж. Зал абсолютно пустой и полностью в нашем распоряжении. Желания и настроения веселиться не было, поэтому ограничился белым русским. Мои спутницы взяли несколько настоек и ерши.

— Вам так мало нужно для счастья?

— Денис, это очень важно.

— Но это же настолько незначительно, что не имеет никакого значения.

— Да, но мало кто делает даже такую малость.

Женщины очень странный и непонятный народ. Не знаю, что меня привлекает в них, ведь по большому счёту это просто кучка нерациональных и истеричных тел. Но есть в этом абсурде, что-то родное и нужное. Хотя было бы гораздо выгодней быть геем или фригидным, но что уж теперь поделаешь.

— Мне надоело тут, когда уедем? — сказал я

— К часу.

— У кого я останусь? Ехать домой нет никого желания, оплачу такси и возьму ещё алкоголя.

Они начались спорить друг с другом.

Останавливаемся недалеко от точки назначения. Беру бутылку вина в круглосуточном и выхожу.

— Бля, пошли в сексшоп — сказала М.

— Да, давайте.

Пьяные головы часто попадают в странные места и с ними происходят непонятные вещи, но зайти в сексшоп довольно безобидно, по сравнению с остальным миром.

Нас встречает девушка около двадцати трех лет. Безумно худая и уставшая. У неё покрашенные волосы: чёрное каре с красной прядью у чёлки. Какие-то странные линзы цвета земли. В целом выглядит она неплохо, хотя и немного фриковато.

— Молодой человек, тут нельзя пить.

— Ладно-ладно, не буду.

Захожу в раздевалку и делаю глоток.

— Молодой человек.

— Уже всё кончено, расслабьтесь.

Допиваю бутылку, на часах три утра. М. погуляла с собакой и ушла спать. Я и Мила остаёмся вдвоём и ложимся в кровать.

— Когда-нибудь я буду рассказывать внукам о том, что спала в одной кровати с гением.

— Считаешь меня гением?

— Уверена.

Мы проговорили до пяти или шести утра. Говорили обо всём на свете. Жизнь, политика, революция — абсолютно всё. Она довольно неплохой собеседник, во всяком случае, когда ты пьян.

— Хочешь поцеловать меня?

— Я хочу этого с того момента, когда ты наливал вино.

— Можешь сделать это сейчас.

Мы сходимся. Не могу назвать этот поцелуй чем-то особенным и неповторимым. Он был как пельмени, которые простояли сутки на верхней полке. Вроде съедобно, но эмоций совершенно никаких. Холодное тесто, которое ты ешь за не имением других вариантов. Она одёргивает меня.

— Всё нормально?

Непродолжительное молчание.

— Я девственница.

В этот момент моё сознание схлопнулось и ощутило себя полнейшей мразью и гнилью. В ту секунду я ощутил, будто меня сбила машина на полном ходу, протащила на капоте пару десятков метров и со всей дури скинула на холодный асфальт.

— Бля. У тебя же был парень.

— Да, но он не обращал на меня внимания и был со мной довольно недолго.

— Ладно, расслабься. Первый партнёр очень важная и сакральная вещь. Девственность не порок. Всё в порядке.

— Да, но мне 20.

Говорить более не было сил и желания. Хотелось исчезнуть и сделать вид, что этого всего не было. Я закрыл глаза и ушёл в другой мир.

Утро. Просыпаюсь от дикой головной боли и сушняка. Её уже нет рядом. --">