Мария Барская - Хозяйка вдохновения

детьми мне, наоборот, повезло. Вот одна бы я закисла. А они мне очень помогли.

— Сейчас то вы как? Замуж больше не вышли?

— Да пока, знаете, не нашелся сумасшедший, который меня взял с такой оравой. А если серьезно, даже не думала об этом после Паши. Мы с ним хорошо жили. Да и поздно мне. Старший ребенок уже студент.

— Вам поздно? Вы замечательно выглядите! Не скажи вы мне сами, что у вас такой большой старший сын, никогда бы не догадался. И Павел вами: всегда гордился…

Она смутилась.

— Спасибо.

— За что?

— За то, что сказали про Пашу. Я не знала.

— А мы вот все знали, что у него жена — красавица.

— Пожалуйста, не надо. Сейчас расплачусь. — К горлу подкатывал ком. — Лучше расскажите о ваших детях. Вот только, простите, не помню, кто у вас? Он помрачнел.

— Никого. Мы с женой столько раз пытались, каких только лечений не перепробовали, но… ничего не вышло.

Наталья молчала. А что на такое скажешь? Какие, Никита Евгеньевич, ваши годы? Все еще у вас впереди? Но дети то вполне могли не получаться по его вине. Нет уж, хватит одной бестактности. Дернуло ее о детях расспрашивать! Вот и урок на будущее: не уверена — не касайся столь деликатной темы.

— Теперь думаю, может, и к лучшему. Уж больно нехорошо мы с женой расстались. По детям наверняка бы ударило, — сказал собеседник.

— Может, были бы дети, и не расстались? — вырвалось у Натальи, и она тут же прикусила язык. Ну что на нее нашло! Словно нарочно человека травит!

Он вздохнул:

— Если бы знать, что было бы… Да ладно. Кончилась моя женатая жизнь. Видно, уж год такой. Все поменял.

— У меня тоже многое изменилось, — в тон ему произнесла Наталья.

Он на ее слова никак не отреагировал, так зачем загружать ненужными подробностями почти чужого ей человека! У него своих бед и проблем хватает.

— Жалко Павла, — наконец произнес Никита Евгеньевич. — Жить бы ему да жить. Вам и детишкам радоваться. Совсем еще молодой. Сорока пяти не исполнилось. За дело горел. Порядочный слишком был. Вот сердце себе и надорвал.

У Натальи к горлу снова начал подступать ком. А она то считала, что давно уже успокоилась. Свыклась с отсутствием Павла, смирилась. Ан нет: достаточно нескольких слов, чтобы старая рана открылась. Как же ей до сих пор его не хватает.

— Мне до сих пор его не хватает, — в унисон ее мыслям продолжил Никита Евгеньевич.

— И мне! — с трудом прошептала она. Он заглянул ей в лицо и все понял.

— Ну вот. Совсем вас расстроил!

— Оставьте, — попыталась улыбнуться она. — Это светлая печаль. А Паше приятно, что мы о нем говорим.

Улыбка, которой он ей ответил, тоже далась ему с явным трудом.

— Наталья Михайловна, вы еще остаетесь? А то мне пора. Хотите, могу вас куда-нибудь подвезти?

Она на миг задумалась.

— Нет. Пожалуй, с Пашей еще побуду. Спасибо вам, Никита Евгеньевич.

— Совершенно не за что. Потоптавшись на месте, он протянул ей визитную карточку.

— Тут все мои телефоны. Если понадоблюсь, даже по пустяку какому-нибудь, не стесняйтесь, звоните.

Она опустила визитку в сумочку.

— Еще раз спасибо. Мой… мой телефон вы знаете. Он с тех пор не менялся. Тоже, пожалуйста, звоните.

— Обязательно позвоню, — пообещал он и удалился.

Она смотрела ему вслед, пока его фигура не скрылась среди листвы. И снова они остались вдвоем с Павлом.

— Вот, Паша, — прошептала она, — и я тебя помню, и друг твой тоже.

Дальше она говорить не смогла. Губы свела судорога, из глаз полились слезы. А потом уже с высохшими слезами она сидела, глядя невидящими глазами на памятник, и вспоминала первые дни после смерти мужа.

До похорон она еще как-то держалась. Замерла, окаменела, по инерции продолжала двигаться. А как Павла похоронили, смысл что-то делать совсем исчез, и Наталья слегла. Не могла встать, и все тут.

Был момент, когда даже на детей стало наплевать. Благо их взяли к себе знакомые и родственники, чтобы дать ей возможность немного прийти в себя. Старший, Ванька, правда, почти сразу сбежал от двоюродной тетушки. Мотив у него был такой:

— Ну ее, мама. Она меня совсем замучила. Лучше я за тобой ухаживать буду.

И действительно ведь ухаживал! Даже готовить пытался. И все время с ней разговаривал. А прежде лишнего слова из него не вытянешь. Сидел, уставившись в компьютер, и весь мир вокруг игнорировал. «Да» или «нет» — в основном так с матерью и общался, с Павлом по-другому. Муж изо всех сил старался не потерять контакт с пасынком. Машину учил его водить, иногда они ее вместе --">