Иван Карасёв - Снег. Новелла из сборника «Жизнь одна»

что-то будет? А то одежды приличной не купить, даже косоворотки, за колбасой в Москву ездить, утренний поезд штурмом брать надо.

Как она взъелась тогда! Чуть слюной первые парты не забрызгала! С физией от злости перекошенной орать стала:

– Ты, Митрохин, ничего так и не понял! Я вам о чём твержу на каждом уроке? Мы живём в окружении врагов! Все только спят и видят, как бы Советскую страну задушить! Нам обороноспособность крепить надо! Потом твоя колбаса и косоворотки! Сначала танки, пушки, корабли, самолёты!

А Петька:

– Танки хорошо, конечно, но их на хлеб не намажешь!

А Капитанша:

– Да ты не наш! Ты что за пропаганду контрреволюционную несёшь? Про таких как ты в органы сообщают!

Тут Петька и заткнулся, и все попритихли, головы в плечи вжали, страшновато стало, а вдруг пойдёт и донесёт? Она или ещё какой-нибудь активист. Ведь бывало.

Вот бы таких активистов сюда. Посмотрели бы на свои танки да самолёты! Ну и где эти самолёты? Где танки? Щас бы пустить парочку-тройку на немцев. Мы бы с радостью пошли! Всё не с голыми руками. За танком и спрятаться можно, он корпусом своим прикрывает. Нас даже обучали в теории, правда, как атаковать при поддержке танков. Вы только смотрите, сказали, чтобы к нему, к танку, близко немец с гранатами не подобрался. Это мы готовы! А как же, тут взаимовыручка нужна. Он нас от пуль спасает, да по немцам шмаляет всей своей мощью – пушкой да пулемётом, это вам не мосинка пятизарядная. Ну а мы его от врага бережём. Так и должно быть. Но где ж они эти танки? Ни одного не видел за эти дни. Нет, видел два, чёрных от копоти, у самого дальнего ствол опущен вниз, механизм наводки тоже сгорел, у другого башню вообще сорвало. Это, говорят, когда боекомплект взрывается. И экипажи рядом, молодые все парни, может, чуть постарше меня, кто как, все в неестественных позах, в чёрных закопченных комбинезонах, у одного спина выгорела, другой вообще из люка не выбрался, висел там головой вниз, третий, да, чего там я, всем им хорошо досталось.

А в кинохронике показывали как они стройными рядами, десятками, нет, сотнями на парадах идут. Головы из своих громадин командиры высунут только и честь отдают трибуне. Что там все и остались на парадах? Куда подевались? Начальство охраняют. Ждут, пока до них немцы доберутся? Здесь только конницу видели на каких-то низеньких лошадёнках. Уходили немцам в тыл. Тоже мне оружие двадцатого века. Что конь против танка? Копытом по броне? Эх! И кавалеристов угробят ни за хрен собачий отцы-командиры. Без толку, бездарно. Ни за понюшку табака.

Вот в техникуме делом занимались, там вообще хорошо было, даже кормили за сущие копейки. И учёба давалась. Ну были, конечно, дураки и там, Капитанша та же. Как же без них? Но мало. Делу настоящему учились. Организация железнодорожных перевозок – это вам не семечки. Дежурным по станции работать чтобы, много чего знать надо. Поезда не должны сталкиваться. Надо их так пустить, чтобы каждый знал куда и как, по какому пути. Особенно на станциях больших, там и товарняки стоят, формируются, и пассажирские. Каждому свой путь, каждый должен в своё время выйти. Вначале бывало стоишь в классе перед макетом, голову ломаешь, как же их развести всех, так, чтобы вовремя и без происшествий.

И город другой – не Москва, конечно, но и не посёлок, как у нас. Кинотеатр настоящий, не наш дом культуры в церквухе закрытой обустроенный. Улицы широкие с деревьями специально посаженными, правильно, напротив друг дружки, не то, что в нашем парке – леса кусок отрезали, кусты да мелколесье повырубали, скамеечки поставили, и готово. Трамваи городские, на них кататься – одно удовольствие, не по утрам, конечно, когда народу туда впихивается немеряно. Нет, после занятий, рабочий день ещё не кончился, а мы уже свободны, иногда можно часок-другой отдохнуть. Так стоишь с Сенькой на задней площадке и смотришь на убегающую вдаль улицу. Человечки, дома. Магазины. Так до кольца и обратно, кондукторши не выгоняли. Сначала ругались. Потом привыкли, и одна, и другая. Даже заговаривали в пустом вагоне. Откуда ребята, как вам тут? Мы отвечали, конечно. Как не ответить? Раз тебя не выгоняют. Та, что потолще вроде даже к Сеньке клеиться пыталась, но уж больно старая была, лет под тридцать. Должна уже замужем быть. Дак, видать, никто, не брал. А Сенька такой симпатичный парень, видный, и ростом вышел, и лицо красивое, и плечи, косая сажень. Но не поддавался он. Таньке верность хранил, хотя ничего, кроме поцелуев у них не было. --">