А. Архипова - Особенная

Он закрыл бутылку и поставил её на прежнее место. Руками опёрся о столешницу и опустил голову. Я решился войти в комнату и подошёл к нему. Положил руку ему на плечо, но он не шелохнулся. Продолжал неподвижно стоять.

Её звали Элен Бертран. Когда он её встретил, ей было всего шестнадцать. Она поразила его своим очарованием. Он влюбился в неё с первого взгляда. Его чувства были болезненно тяжкими — она не отвечала ему взаимностью. Она лишь бегала от него, сверкая грустными глазами цвета свежей травы. Она была юна и прекрасна. Он мучился, но ничего не мог с собой поделать. Поэтому он был рад, когда настало время уезжать — мать накопила денег и отправила его учиться в Англию. Он ухватился за эту возможность и с головой погрузился в учёбу. Старался, пытался, но веселые студенческие пирушки затянули его и теперь он проводил время не в окружении книг, а рядом с захмелевшими товарищами по комнате. Его отчислили из университета, и он вернулся домой. Про Элен он уже не вспоминал, он забыл кто эта девочка с зелёными глазами. В его голове засел образ красавицы Сесиль Бонне — танцовщицы из бара, который он посетил накануне отъезда. Он пребывал в приподнятом хмельном настроении, когда впервые вошёл в свой дом. Мать не смогла подняться с кровати и встретить его — она была смертельно слаба. Позже он узнал, что у неё рак. Но когда осознал и набрался решимости всё изменить, было поздно. Он похоронил её и устроился на работу. Позабыл старых друзей-гуляк, белокурую красавицу Сесиль с её манящими формами и стал возвращаться к прежней жизни. Он хватался за любую подработку. Патрис не понимал, зачем ему деньги — он просто жил и работал, так же, как это делали тысячи французов.

Прошёл год, ему исполнилось двадцать семь. Он вновь встретил её в день своего рождения. Ей уже было девятнадцать. Всё те же тёмные волосы, бледная кожа и ведьменские глаза, что всегда манили его. Он повторно влюбился в неё. Её звали Элен Бертран.

Она помнила о его празднике и достала из бумажного пакета свежий круассан, что успела только что купить в пекарне. Он смущённо принял подарок и тут же достал из кармана помятый листок бумаги, огрызок карандаша и резкими движениями написал на нём несколько слов. Протянул ей и отвёл взгляд. Она развернула смятую бумажку своими женственными белыми пальчиками и еле заметно улыбнулась. Подошла к нему и нерешительно дотронулась до его огромной руки. Он дёрнулся и взглянул на неё. Она губами что-то шептала ему и он всё понял. Годе нерешительно обнял её. Его сердце стало замедлять свой ход, время вокруг них останавливалось. Он впитывал в себя это мгновение — единственное счастливое за последний год. Он любил её. Любил Элен. А она ответила ему взаимностью.

Он сказал мне, что они встретились несколько недель назад. А с этой недели стали жить вместе. Он был безумно счастлив, но его ужасно выматывали их отношения. Патрис говорил, что она не такая, как все. Особенная. Я закатывал глаза — пару месяцев назад я сам твердил ему тоже самое о новом менеджере у меня в компании. В ту секунду я не знал, что он буквально употребил это слово.

Прошла неделя, и я лично познакомился с Элен. Они сидели, обнявшись на диване. У неё были мягкие черты лица, открытый, но грустный взгляд зелёных глаз. Она была безумно хороша собой: пышная грудь, тонкие лодыжки и длинные красивые пальцы рук. Она была особенной, я сразу уловил это в эту нашу встречу. Элен была глухонемой. Она по-другому воспринимало этот мир. Совсем не так, как мы. У неё было жутко развито чувство обоняния. Она могла разложить блюдо или напиток по ноткам, а потом описать нам, что она чувствует при этом. Патрис не знал язык жестов, поэтому они писали друг другу записки. Когда мы после её рассказов пробовали блюдо, то начинали верить в то, что она написала. Это были незабываемые ощущения.

Я вновь пришёл к ним через неделю — мы условились встретиться в одиннадцать. Угрюмый и взволнованный Патрис открыл мне дверь. Я обеспокоенно поинтересовался у него, где же Элен. Он сказал, что она опять ушла куда-то посреди ночи. Я напрягся. Единственной и самой главной проблемой их отношений были постоянные уходы девушки — она могла сорваться с места и пойти на набережную Сены встречать рассвет или допоздна задержаться в небольшом кафе — «разговорилась» с новым знакомым. Она с ужасной