Андрей Мурашев - Трамвай в никуда

понимать, что она не разлюбила тебя, нет! Если бы ты видел, как она рыдала, когда ей ответили в военкомате, что ты живым не числишься. Она не спала ночами, только плакала. Моё сердце кровью обливалось, когда я видел её разбитой и несчастной. Всё вокруг, в этой квартире напоминало ей о тебе, и она хотела бежать, бежать отсюда куда угодно, лишь бы забыть свою боль, лишь бы забыться. Она могла наложить на себя руки, если бы не встретила Ивана. Он был добрым, заботливым человеком, который помог ей не совершить непоправимое, дал ей некий смысл жизни. А для меня главное, чтобы моя дочка была счастлива, понимаешь?

—

Для меня тоже важно её счастье, — опустив глаза и чувствуя холодок в груди, пробормотал Алексей.

—

И потому, ты понимаешь, я не мешал ей. Ты для нас тогда был погибшим, а потому я, понимая, что ей необходима забота и поддержка, был только за. И это помогло.

—

Спасибо, что позаботились о ней. Большое вам спасибо, — тихим голосом, в котором чувствовалась горечь утраты, сказал Алексей, пожав Сергею Петровичу руку и медленно направился к двери, по дороге небрежно накинув шинель.

Мягкотелов открыл ему дверь, и когда тот уже переступил порог, вдруг остановил его легким хлопком по плечу. «Ты, это, заходи если что», — неловко сказал Сергей Петрович.

«Всё хорошо», — ответил, обернувшись, Алексей, и от этой улыбки Мягкотелову стало как-то не по себе.

Алексей шёл по улице, и его голову наполняли мрачные мысли. «Отчего, отчего одни люди всегда одиноки, а других никогда не оставят в беде? Может, это всё судьба? Хотя какая же судьба, когда только моя вина в том, что она испытала такое сильное горе. Она чуть с собой не покончила, а кто тому виной? Виной тому я — глупый мальчишка, который с дури решил, что он — герой, который обязательно вернётся с кучей орденов, и от одного только вида которого все девушки будут без ума! Но жизнь, жизнь расставила всё на свои места. Бравые ребята, которым только жить да жить, лежат в земле. Их подруги либо убиваются по ним, либо уже давно гуляют с другими. А ордена, звания, да всё это никому не сдалось без самого человека, владеющего ими. Жизнь жестока, очень жестока к нему, к Алексею.», всё думал он, ожидая трамвай на остановке. Из глаз его текли слёзы утраты, слёзы обиды, которые всё капали и капали на мокрый асфальт. Дождь уже лил как из ведра, обувь Лёхи промокла насквозь, но ему было не до этого. Ветер пронизывал его тело до костей, но и к этому Алексей был равнодушен. И тут неподалёку раздался звонок трамвая. «Двадцать пятый», — подумал Алексей, — нам по пути». И действительно, это был трамвай номер 25, красные бока которого изрядно выцвели.

Лёша вошел в пустой темный трамвай, где помимо него была ещё девушка-контроллёр, которая со скучающим видом читала какой-то бульварный роман. Алексей сел.

Между тем начинало светать, и в лужах на городской мостовой отражались дома вперемешку с первыми лучами солнца, играющими в воде, словно малые дети. Небо покраснело на востоке, словно свежая рана, месяц уже побледнел, а звёзды понемногу затухали. Трамвай всё шёл и шёл по пустынным улицам Южного города, изредка лишь останавливаясь и подбирая пассажиров, что ни свет ни заря собрались ехать по своим делам. Куда теперь ему ехать, Алексей не знал. Да и надо ли было ему это? Он разглядывал дома, палисадники и редкие автомобили, ползущие по мостовой своим пустым и равнодушным взором. Лёша одинок, он, по-правде сказать, никому не нужен, он словно иголка в сене среди всех этих людей, спешащих куда-то. Он никуда не спешит. Их счастье в деньгах, в вещах, в семье или в образе жизни, они лишь выбирают дорогу, ведущую к благоденствию и престижу, они хотят казаться успешными в глазах большинства, они готовы на любую подлость ради этого мнимого успеха и легко позволят другим решать за них ради им обещанных будущих благ, а Алексей сам кузнец своего счастья, но вот только ничего у него выковать то не получилось. И было ему так тоскливо, что и плакать не хотелось. Да и что изменят его слёзы? Всё надо было менять раньше, а теперь он, пожиная плоды своих деяний, едет на этом трамвае, едет в никуда.

2024 год, Санкт-Петербург

--">