Алекса Райли , А. Р. Табу - Молочница для дядюшки (ЛП)

глубже, чем раньше, когда к этому были причастны его рот и пальцы, и волны удовольствия охватывают меня. Это то, к чему я могу легко привыкнуть, так как я уже думаю о следующем разе.

— Черт, ты продолжаешь красть его у меня. — Он вырывается, а потом, словно не в силах удержаться, снова торопливо входит в меня. — Эта киска высасывает меня досуха.

В этот момент я чувствую жар внутри, когда его мужское достоинство пульсирует. Это что-то первобытное, и мой инстинкт заставляет меня сжаться вокруг него и принять его глубоко. Его семя распространилось, и я удерживаю каждую каплю, чтобы оно могло пустить корни.

— Перевернись, у меня для тебя еще один заход, — ворчит он, отталкиваясь от моей спины и толкая меня бедром.

Я делаю, как хочет дядя Эймос, и переворачиваюсь на спину. Между ног немного болит, но я знаю, что должна хорошо выполнить свои обязанности. Он дергает за переднюю часть моего платья, и я развязываю его, пока он входит в меня.

На этот раз дядя не медлит, а входит жестко и быстро. Как только я развязываю переднюю часть платья, и мои груди вырываются на свободу, я вижу, что они налились и наполнились.

— Ты делаешь больше, чтобы не отставать от меня, — говорит он, наклоняя голову и приникая к моей груди. Как только он отпивает немного молока из одной, он переходит к следующей.

— Да, это для меня. Этим молоком я буду сыт.

Я провожу пальцами по его волосам, пока он пьет и погружается в меня. Ощущения потрясающие, и я не борюсь со своим телом, когда наступает кульминация. Я приподнимаю бедра и сильно сжимаю их, когда удовольствие накатывает, а затем омывает меня.

Дядя Эймос снова пьет, и я вижу, как молоко стекает по его подбородку. Он не вытирает струйку, а в последний раз сильно вонзается в меня, и я чувствую его теплую разрядку именно там, где мне больше всего этого хочется. На этот раз я обхватываю его ногами, чтобы он не смог вырваться слишком быстро. Одна из жен сказала мне, что это поможет семени укорениться.

— Жадина, — дразнит дядя Эймос, улыбаясь мне. Затем он наклоняется, чтобы еще раз облизать мои соски. — Наверное, я тоже.

— Я так благодарна, что ты позволил мне жить с тобой, — говорю я и целую его в губы.

— Я тоже, ягненочек. Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, правда? — говорит он, и я киваю.

— Я тоже тебя люблю, — говорю я ему в ответ, а затем сжимаю его в своих объятиях. На этот раз он одаривает меня чертовски медленным поцелуем, и я чувствую, как он все еще тверд.

— Может, мне еще раз пойти и сделать работу по дому?

— Почему бы тебе не пойти в дом и не приготовить мне что-нибудь поесть? Я дам тебе время снова наполнить свои сиськи, прежде чем снова насажу тебя на свой член.

Дядя Эймос проводит большим пальцем по моему соску, и мои груди становятся тяжелыми от нахлынувшей потребности.

— Теперь я хочу пить молоко со всеми моими блюдами.

— Да, дядя Эймос, — говорю я и хихикаю, когда он вытаскивает меня, а затем помогает мне встать на сено.

— Хорошая девочка, маленькая овечка, — говорит он, застегивая свой комбинезон. — Я скоро приду за молочком.

КОНЕЦ

Надпись розовым /ДЯДЮШКИНА МОЛОЧНАЯ ФЕРМА/

--">