Керриган Берн - Как влюбиться в герцога за 10 дней

постаравшись спрятать руки в складках. Дыхание перехватило. Она с трудом подавила желание бежать.

– Уверяю вас, сэр, я понятия не имею, о чем вы говорите.

Директор оперся ладонями на столешницу, встал, подался вперед и несколько мгновений нависал над ней, не сводя с Александры горящих глаз. Его лицо исказила злоба, но выражение быстро исчезло, и Александра решила, что ей показалось. Он подошел к буфету, стоявшему у выходящего на Женевское озеро окна. Растущая луна заливала горы серебряным светом, а раскинувшийся ниже по склону город сверкал и переливался золотистыми огнями.

– У умных людей есть раздражающая привычка. Они имеют склонность переоценивать себя и недооценивать других.

Александра сжала губы и нахмурилась.

– Сэр, если я сделала что-то, показавшееся кому-то оскорбительным…

– Хотите портвейна? – Де Маршанд отошел от буфета и повернулся к ней. У него в руках был хрустальный графин с темной жидкостью и два бокала.

У Александры пересохло во рту. Она стащила такой же графин у него года два назад, и еще бутылку портвейна из его обширной коллекции вин.

Значит… он знал?

И нашел пещеру.

Школа Шардонне для юных леди была построена в одиннадцатом веке на склоне горы Пелерин и изначально была замком. Владельцем школы был франкский аристократ. Исследуя свое новое обиталище вскоре после приезда, Александра как-то раз набрела на длинный извилистый коридор, который, если пройти по нему достаточно далеко, расширялся и превращался в пещеру, заканчивающуюся стеной из колючего кустарника и плюща.

Здесь она и ее ближайшие подруги Франческа Кавендиш и Сесилия Тиг создали общество Рыжих проказниц. Рыжих – потому что у всех трех были рыжие волосы. Проказниц – потому что здесь они проводили все время, свободное от получения так называемого дамского образования, занимаясь делами, запретными для дам. Они читали По и Дюма, сообщения о военных действиях, фривольную поэзию. Сами изучили латынь и алгебру. Они даже дали друг другу мужские имена, которые использовали при сборе их маленького общества и в переписке: Фрэнк, Сесил и Александр.

С годами они утратили бдительность, став, как поняла Александра, глядя на графин в руке директора, слишком смелыми. Стремясь во что бы то ни стало познать удовольствия, доступные мужчинам и запретные для дам, они время от времени воровали то одно, то другое у немногочисленных обитателей Шардонне мужского пола. Они считали, что брали только самые безобидные вещи, те, которых никто никогда не хватится.

Вроде одного из нескольких дюжин графинов, выставленных в шкафу директора.

– Портвейн, конечно, не тот напиток, который обычно предлагают дамам, – рассуждал директор, – но, полагаю, вы уже приобрели вкус к запретным вещам. Я прав? – На довольной физиономии де Маршанда, когда он протянул ей бокал, читалось огромное, ни с чем не сравнимое удовлетворение. – Желаете познать удовольствия, доступные только мужчинам?

Онемев, Александра взяла бокал дрожащими пальцами. Она не могла произнести ни слова и не осмелилась сделать глоток. Впрочем, даже при очень большом желании она не смогла бы проглотить портвейн.

– Вы были уверены, что все эти годы никто не знал о вашем маленьком обществе? – с откровенным удивлением сказал директор. – Троица рыжеволосых красоток. Одна – пухленькая и очень богатая, но без титула. Другая – дерзкая графиня, худая, почти костлявая.

Негодование, охватившее Александру от столь вольной оценки качеств подруг, вернуло ей дар речи.

– Я не думаю, что это справедливо…

– И вы, – продолжил директор с неуместным жаром. – Безупречное сочетание. Изящная, но аппетитная. Изысканная и желанная.

Александра пожалела, что плотно поужинала. Теперь все съеденное бурлило у нее в животе.

Де Маршанд выдвинул ящик стола.

– Неприлично говорить такие вещи, сэр. Мой отец будет недоволен…

Увидев бритву с перламутровой рукояткой в руке де Маршанда, Александра забыла, что надо дышать. А директор продолжал доставать из ящика сокровища, которыми рыжеволосая троица обзавелась за годы, проведенные в школе.

Пара подтяжек, цилиндр, запонки, рубашки и прочие мелочи. Далеко не все эти вещи принадлежали ему, а многие даже были выброшены их владельцами. И все же.

Александре не нравилось, что он ходил по их пещере – он осквернил их святилище своим одиозным присутствием. Ей было противно осознавать, что он трогал --">