Джозеф Най - Мягкая мощь. Как я спорил с Бжезинским и Киссинджером

будем проводить более изоляционистскую внешнюю политику.

Изоляционизм не устранит нашу уязвимость. Террористы, совершившие нападение 11 сентября, не только стремятся уменьшить мощь Америки, но и, по словам короля Иордании Абдаллы, «хотят разрушить ткань США. Они хотят разрушить то, за что выступает Америка». Даже если бы мы проводили более слабую внешнюю политику, такие группы возмущались бы мощью американской экономики, которая по-прежнему простирается далеко за пределы наших берегов. Американские корпорации и граждане представляют глобальный капитализм, который для некоторых является анафемой.

Кроме того, американская популярная культура имеет глобальный охват независимо от того, что мы делаем. Невозможно избежать влияния Голливуда, CNN и Интернета. Американские фильмы и телевидение выражают свободу, индивидуализм и перемены (а также секс и насилие). В целом глобальный охват американской культуры способствует укреплению нашей «мягкой силы» — нашей культурной и идеологической привлекательности. Но не для всех. Индивидуализм и свободы привлекательны для многих людей, но отталкивают некоторых, особенно фундаменталистов. Американский феминизм, открытая сексуальность и индивидуальный выбор глубоко подрывают патриотические устои общества. Сообщается, что один из пилотов-террористов заявил, что ему не нравятся Соединенные Штаты, потому что они «слишком расхлябанные. Я могу идти куда хочу, и они не смогут меня остановить». Некоторые тираны и фанатики всегда будут ненавидеть нас за наши ценности открытости и возможностей, и у нас не будет другого выбора, кроме как бороться с ними с помощью более эффективной антитеррористической политики. Но эти твердые самородки ненависти вряд ли станут катализатором более широкой ненависти, если мы не откажемся от наших ценностей и не будем проводить высокомерную и властную политику, позволяющую экстремистам апеллировать к большинству в центре.

Какой политикой должна руководствоваться наша держава и сможем ли мы ее сохранить? Соединенные Штаты сравнивают с Римской империей, но даже Рим в конце концов рухнул. Десятилетие назад обычная мудрость сетовала на то, что Америка находится в упадке. В списках бестселлеров появились книги, описывающие наше падение. На обложке популярного журнала была изображена Статуя Свободы со слезой, стекающей по щеке. Япония съела наш обед и скоро заменит нас на первом месте. В то время эта точка зрения была ошибочной, и я говорил об этом. Когда в 1989 г. я написал книгу «Привязанные к лидерству», я предсказывал дальнейший рост американской мощи. Но сила имеет свои недостатки.

В ходе своей предвыборной кампании президент Джордж Буш-старший сказал: «Если мы будем высокомерной нацией, то они будут воспринимать нас именно так, но если мы будем смиренной нацией, то они будут уважать нас». Он был прав, но, к сожалению, многие иностранцы воспринимали США в 2001 г. как высокомерную страну, озабоченную узкими американскими интересами в ущерб остальному миру. Они видели, что мы сосредоточились на жесткой силе нашей военной мощи, а не на мягкой силе, отвернувшись от многих международных договоров, норм и переговорных форумов. По их мнению, США использовали консультации для того, чтобы говорить, а не слушать. А ведь эффективное лидерство требует диалога с последователями. Американское лидерство будет более устойчивым, если мы сможем убедить наших партнеров в том, что мы чувствительны к их проблемам. Сентябрь 2001 г. стал началом такого учета, но только началом.

Проблема носит не только партийный характер. Президент Буш заявил, что он не является сторонником односторонних действий, а президент Клинтон первоначально провозгласил «напористую многосторонность», но впоследствии отказался от миротворческих усилий ООН. Он также не смог довести до конца многие из своих многосторонних инициатив. Одна из причин заключалась в том, что американцы были внутренне озабочены и относительно равнодушны к нашей исключительной роли в мире. И республиканцы, и демократы в Конгрессе в значительной степени отвечали внутренним интересам и часто относились к внешней политике как к продолжению внутренней политики. Конгресс пытался принимать законы за весь остальной мир и вводил санкции, когда другие не соблюдали американские законы — например, в отношении торговли с Ираном или Кубой. За последнее десятилетие Конгресс не только отказался --">