Василий Васильевич Галин - Гражданская война и интервенция в России

Василий Галин Гражданская война и интервенция в России Политэкономия истории

© Галин В. В., 2022

* * *

Пролог

«Превращение современной империалистской войны в гражданскую войну, есть единственно правильный пролетарский лозунг…, — указывал в 1914 г. Ленин, — Как бы ни казались велики трудности такого превращения в ту или иную минуту, социалисты никогда не откажутся от систематической, настойчивой, неуклонной подготовительной работы в этом направлении, раз война стала фактом»^[1]. «Революция во время войны, — пояснял лидер большевиков свою мысль, — есть гражданская война»^[2].

Революция в России началась на третий год мировой войны, без участия большевиков, тем не менее, она действительно сразу же поставила страну на грань гражданской войны. Только «переход высшей власти в руки Временного правительства в марте 1917 г., — отмечал А. Керенский, — при разгуле анархии в первые дни революции, уберег Россию от гражданской войны»^[3].

Вместе с тем, особенности России привели к тому, что в результате буржуазно-демократической революции в стране образовалась не одна, а сразу две неразрывно связанных и непримиримо враждебных друг другу высших власти^[4]. «Разрыв с Советами, — характеризовал их отношения военный министр Временного правительства А. Гучков, — кончился бы анархией, хаосом и гражданской войной…»^[5]. «Отказ от принципа власти, стоящей выше партий, представляющей все классы страны, — подтверждал А. Керенский, — означал немедленную гражданскую войну…»^[6].

Переломным моментом, окончательно расколовшим общественные настроения, стал корниловский мятеж, который являлся попыткой праволиберальных сил поставить на пути разгулявшейся народной стихии военную диктатуру. Но одна только угроза ее появления резко толкнула маятник общественных настроений влево и радикализовала их. «Авантюра Корнилова…, — приходил к выводу А. Керенский, — сыграла роковую роль в судьбе России, поскольку глубоко и болезненно ударила по сознанию народных масс. Этот процесс повсеместно распространялся с быстротою молнии… Никому никогда не удастся поставить под сомнение роковую связь между 27 августа (9 сентября) и 25 октября (7 ноября) 1917 г.»^[7].

И именно «корниловское наступление на Петроград в августе-сентябре 1917 г…, — приходил к выводу историк Н. Корнатовский, — знаменовало собой начало кровопролитной Гражданской войны»^[8]. Октябрьская революция, сама по себе, стала уже одним из актов этой войны. «Пролетарская революция, — восклицал любимец большевистской партии Н. Бухарин, — есть… разрыв гражданского мира — это есть гражданская война…»^[9]. «Насильственный захват большевиками государственного аппарата в ноябре, — вторил А. Керенский, — открыл в России период гражданской войны и террора…»^[10].

Однако Временное правительство никто не защищал. И при штурме Зимнего дворца, как отмечал американский историк Р. Уорт, «ни одна из сторон не проявляла жажды крови»^[11]. Мало того, как вспоминал деятельный член «Комитета спасения родины и революции», созданного для борьбы с большевиками, В. Станкевич, «странным образом, борясь с большевиками, все боялись быть смешанными с (Временным) правительством…, вопрос о необходимости восстановления правительства низвергнутого большевиками… ни один голос не поддержал. Все указывали, что при непопулярности правительства в стране лучше о нем совершенно не упоминать»^[12].

Вся надежда была на Учредительное собрание. Общее мнение политических сил отражали слова Керенского: «Даже после реакционного государственного переворота 7 ноября большевики (созвав Учредительное собрание) имели возможность погасить разгоравшееся в России пламя гражданской войны, предотвратить гибель и развал страны»^[13]. В свою очередь французский посол М. Палеолог не связывал с этим собранием больших надежд. Еще в апреле 1917 г., он замечал: «Русская революция по существу анархична и разрушительна… При необузданности, свойственной русскому характеру, она скоро дойдет до крайности: она неизбежно погибнет среди опустошения и варварства, ужаса и хаоса. Вы не подозреваете огромности сил, которые теперь разнузданны… Можно ли еще предотвратить катастрофу такими средствами, как созыв Учредительного собрания или военный переворот? Я сомневаюсь в этом. А между тем --">