Николай Степанович Новиков - Звук родной струны

Мусоргские, состоялось венчание «Алексея Григорьева сына Мусорского¹ 60 лет с Ириной Егоровой...»

Чтобы совершить этот обряд, крепостную пришлось переименовать в «торопецкую мещанку». Только через два года Ирина Егоровна со взрослыми уже детьми были узаконены во всех правах указом сената. Прошение Алексея Григорьевича собственноручно подписал царь Александр. В законном браке «молодые» прожили до 12 августа 1826 года, когда глава семьи «умре натуральной болезнью», то есть от старости. С тех пор Ирина Егоровна именовалась «дворянской вдовой, помещицей Мусорской». Она вела все хозяйственные дела и управляла имениями, пока домой не вернулся, оставив службу в сенате, ее сын Петр Алексеевич.

Молодой барин, как и его отец, продолжал дружбу с соседями Чириковыми. История села Наумова, где они жили, представляет большой интерес, потому что здесь родилась и выросла мать композитора, которую он боготворил и считал, что всем лучшим в себе он «обязан матери, она была святая женщина». И кроме того, в Наумове чудом сохранилась почти в первозданном виде усадьба с господским домом, где теперь расположился музей М. П. Мусоргского.

Наумово — родовое гнездо Чириковых — было пожаловано предкам композитора по материнской линии за «ратную службу». И действительно на гербе Чириковых изображены воины. Как говорится в дворянской «Бархатной книге», Петр Чириков еще «при великом князе Дмитрии против неверного царя Мамая был... при переправе Аки реки», то есть участвовал в знаменитом сражении.

Дед композитора Иван Иванович Чириков после службы в лейб-гвардии Преображенском полку вышел в отставку в чине капитана и поселился в родовом имении. Из вновь обнаруженных документов мы знаем, что тогда в усадьбе стоял деревянный дом, окруженный постройками, парком, садом. В саду росли яблони, груши, вишни, смородина черная и красная, и с этих деревьев и кустарников собирали «плоды для господского обихода». Неподалеку находился лес: «дровяной, еловый, сосновый, березовый, ольховый, осиновый, рябиновый и ясеневый». Лес, как видно из записей, изобиловал дичью и в нем водились: «волки, зайцы, белки и птицы тетерева, куропатки, рябчики, а при водах — утки, кулики, бекасы».

Крестьяне Чириковых в сравнении с другими жили хорошо, так как состояли на «господском издольи», то есть были участниками распределения доходов. Женщины, помимо полевых работ, занимались прядением и ткачеством на себя и на продажу. А это значит, что крестьяне располагали не только натуральными продуктами, но также деньгами и покупными товарами.

В 1814 году в Наумове произошло печальное событие — умерла в возрасте 35 лет Марфа Александровна Чирикова, бабушка композитора по матери, оставив на руках мужа восьмерых детей. Иван Иванович больше так и не женился, дожив до 73 лет. Он был крестным отцом Модеста.

После смерти Ивана Ивановича хозяином Наумова стал его младший сын Николай Иванович Чириков, оставивший службу по состоянию здоровья. Дядя композитора был образованнейшим человеком своего времени, сведущим в математике, физике, истории, географии, строительном искусстве, архитектуре. Он также прекрасно владел немецким и французским языками. Свои незаурядные способности Николай Иванович, например, проявил при возведении Брест-Литовской крепости, за что был отмечен наградой.

Умер он в возрасте 42 лет, как сказано в документах, «от чахотки» и похоронен в семейной усыпальнице на Пошивкинском погосте. Хозяйкой имения стала его вдова Александра Тимофеевна Чирикова. Она вела уникальный дневник, который обнаружила в архиве искусствовед Псковских реставрационных мастерских И. Б. Голубева. Именно благодаря этой счастливой находке мы можем сегодня представить, как выглядела усадьба полтора века назад, когда там бывал композитор: в дневнике описаны не только все постройки, но даже мебель, посуда, вплоть до чайных сервизов и ложечек. И самое главное — выяснилось, что в доме Чириковых всегда в почете было искусство. Половина годового дохода тратилась на книги, «на музыку».

В дневнике есть и такая интересная запись. Когда однажды у крестьян выдался неурожайный год, Александра Тимофеевна внесла за них в уездное казначейство свои деньги — «земельную повинность», так как они «не смогли своевременно заплатить». И сумма немалая — 221 рубль 25 копеек. После этой помощи на счету

--">