Константин Михайлович Симонов - Дорогие мои старики Из переписки с родителями в военные годы (1941-1945)

собой в разведку в глубокий тыл немцев, где он с нескрываемым удовольствием лично поджигал немецкие склады с провиантом и боеприпасами.

Результаты этой операции можно прочесть в той же «Красной Звезде», если не ошибаюсь, за 23 ноября.

После этого и нескольких других незначительных поездок, сын Ваш отправился обратно в Москву. По дороге десять дней болтался, затертый во льду на Белом море, где, в виду израсходования провианта, встречая свой день рождения на пустой желудок, с энтузиазмом поднимал за свое собственное здоровье стакан с хорошо проваренным кипятком.

6 декабря вернулся в Москву, где был тепло встречен редактором и, в связи с дефицитом братьев-писателей, немедленно опять поехал на фронт, на этот раз на Западный.

С 10 по 16 декабря был на южном участке Западного фронта, о чем можете прочесть его сыновний отчет под названием «Дорога на Запад» за 16 декабря 1941 года. По возвращении на следующий день полетел в Калинин, о чем была написана статья, быть может, не очень хорошая, но зато своевременная. После чего через два дня поехал под Калугу, где и был до 28-го. Об этом можете прочесть длинный-предлинный очерк «Июнь-декабрь», напечатанный 31/ХI-41 г. в той же «Красной звезде».

30-го вылетел в Крым. По дороге нос и щеки вашего отпрыска приобрели неожиданно фиолетовый оттенок, т.е. в просторечье были отморожены. От этого неэстетического цвета удалось избавиться только спустив старую шкуру и отрастив новую, что заняло около 10 дней времени.

В середине января вернулся в Москву, а результатом поездки явились два очерка за 9 и 10 января 1942 года под общим названием «Письма из Крыма». После чего некоторое время занимался работой для газеты. Советую посмотреть плоды ее в рассказе «Третий адъютант», напечатанном 13 и 14 января.

С сегодняшнего дня, а именно с 21/XII-42 г. дитяти вашему дан двадцатидневный отпуск для написания военной пьесы. По использовании этого отпуска, сын ваш предполагает отправиться опять на крайний юг. Впрочем, сие зависит также и от желания редактора.

Вот, кажется, и все вкратце обстоятельства жизни вашего дитяти за отчетный период. Засим буду продолжать письмо от руки, как и подобает почтительному сыну своих дорогих родителей.

Числа десятого уеду снова на фронт, очевидно, на Южный, на месяц-полтора.

Потом подумаем о свидании. Не думайте срываться с места. Живите там. А я постараюсь как-нибудь все-таки прилететь.

Крепко вас целую, милые мои и родные старики.

Ваш сын Кирилл [8].

26 января 1942 года

(От матери)

Это последнее мое письмо, я не могу больше писать в пустоту. Не дождавшись ответа на свои письма, — посылаю ответ на помещенное 19/1-42 в «Правде» стихотворение «Жди», в частности, на строку, особенно бьющую меня по сердцу при твоем упорном молчании:

Пускай забудут сын и мать…

Конечно, можно клеветать

На сына и на мать,

Учить других, как надо ждать,

И как тебя спасать.

Чтоб я ждала, ты не просил,

И не учил, как ждать,

Но я ждала всей силой сил,

Как только может мать,

И в глубине своей души

Ты должен сознавать:

Они, мой друг, нехороши

Твои слова про мать [9].

(Очевидно, это письмо разошлось с моим письмом, где я давал подробный отчет обо всем, что со мной было с октября по январь, и мать была в гневе, и немалом.)

4 февраля 1942 года

(От матери)

Сегодня перед отправкой писем получила твое заказное и поэтому, кроме заготовленного, посылаю добавочное. Спасибо, родной, за исчерпывающие, интересно поданные сведения. Жалею очень, что папа их еще не может прочитать, так как уехал в командировку в Кунгур. Жду его завтра. Как хорошо дан комиссар в твоем рассказе, я с первых строк подумала, что это тот, с которым ты ходил в атаку. А вот с баней — страшно, но этот инцидент лишний раз убеждает меня в правильности наших о тобой воззрений на судьбу и интуицию, и потому это, наряду со страхом к пережитому, дает радостную бодрость для будущего. От всего сердца желаю тебе удачи. Вопрос: печатать ли в Пермском издательстве твои корреспонденции с Севера?

(Загадочная для меня забота об издательских делах, о которых я или не имел никакого

--">