Борис Александрович Покровский - Ступени профессии

драмы». Он настойчиво отмежевывает оперу как от «музыки вообще» — симфонической, эстрадной, так и от драматического театра, где музыка, по его мнению, может быть использована лишь как «краска для проявления драматургии пьесы», в то время как в опере она, преобразуя драму, «и сама преобразуется, превращаясь из бессюжетного искусства в двигатель и средство выражения духовной подоплеки, причинности и смысла конкретного действия, события, факта, поступка». Он исследует особый характер реализма в опере, где «жизненная достоверность теряет элемент правдоподобия», где «драматическая — житейская — логика преображается под влиянием законов музыки»; пишет о «микромирах чувств» как об уникальной способности оперного искусства «остановить мгновение», продлить его во времени; о других особенностях и средствах создания «оперного образа», о жанровом многообразии оперы и национальных ее истоках.

Исходя из этих общих посылок, он определяет и особый характер профессии оперного режиссера как «музыканта, музицирующего действием… осуществляющего оперный синтез, предусмотренный автором». Покровский называет режиссера «полпредом создателя оперы», «связующим звеном между композитором и временем», «расшифрователем его идей современным постановочным языком». Режиссер, по его словам, «объединяет, синтезирует музыкальный, вокальный, действенный и визуальный образы в единый, придавая ему новое качество — театральное». Главную особенность оперного режиссера он определяет как «способность «слышать» действие и «видеть» музыку».

На основе огромного собственного творческого опыта раскрывает Покровский различные грани деятельности режиссера в оперном театре (в его взаимоотношениях с дирижером, артистами, художником), направленной на создание «волшебного синтеза» всех художественных средств, без которого опера мертва. А страницы стенограмм репетиций «Руслана и Людмилы» и «Игрока» демонстрируют практическое осуществление тех принципов, о которых пишет Покровский в своих книгах, которые являются не только самым полным, но, может быть, и единственным трудом, где с такой всеохватностью и объемностью рассмотрены все проблемы оперной режиссуры.

Покровский пишет о «своем» театре — о театре, в который он верит и принципы которого последовательно осуществляет. О театре, который на современном этапе жизни продолжает и развивает великие традиции русского искусства — традиции Станиславского, Немировича-Данченко, Шаляпина, на опыт которых автор часто ссылается, обращаясь к ним, как к своим учителям и единомышленникам.

Книги Покровского — прекрасное практическое подспорье для режиссеров музыкального театра, силу которого я особенно оценил, когда ставил к Международному фестивалю в Савонлинне оперу Верди «Дон Карлос». Без книг Покровского и его спектаклей мне было бы очень трудно осуществить эту постановку.

Но теоретические труды Покровского — неоценимый вклад не только в развитие музыкального театра, так как круг рассуждений автора охватывает множество проблем современного искусства вообще, обнаруживая незамкнутость режиссера в рамках своей профессии, его широчайшую эрудицию и сопричастность всему, что происходит в мире. Сочетание великолепной одаренности и вечно ищущей, беспокойной творческой мысли, теоретических и практических поисков, глубоких знаний и живого ощущения сегодняшнего театрального процесса закономерно делает Покровского одним из безусловных лидеров современного театра. Ленинград^[1].

Г. Товстоногов

ВСТУПЛЕНИЕ

…Глупец один не изменяется, ибо время не приносит ему развития, а опыты для него не существуют.

А. С. Пушкин

Всякого рода воспоминания, а эта книга предполагает именно воспоминания о различных встречах, — непременно разговор о себе. Однако, говоря о себе, адски трудно проскользнуть мимо рифов тщеславия. Это унизительное человеческое свойство готово проявиться в самой невинной форме в любой фразе.

С другой стороны, утешаешь себя тем, что некоторые факты одной жизни в оперном театре могут оказаться поучительными для другой, пригодиться человеку, также влюбленному в оперное искусство. Если бы пригодились!

Моя режиссерская практика есть постепенное и мучительно робкое (на это были свои причины!) освобождение от предвзятостей и «правил», прилипших к профессии и --">