Лаврентий Константинович Гурджиев - Сталин шутит…

мечтательные, а на конкретные, элементарные весы человеческой жизни базовые духовные и материальные ценности. На одну чашу – демагогически-липовую открытость границ при СНГ с их унылыми рыночными отношениями. На другую чашу – богатейший набор социальных преимуществ сталинского режима. Кратко перечислим: бесплатное или крайне дешевое жилье, такое же продовольственное обеспечение, образование, здравоохранение, разнообразный и доступный досуг и отдых, включая занятия спортом, а также не на словах, а на деле равенство и общественный порядок с их бескорыстием, энтузиазмом, дружбой и прочими высокоморальными проявлениями отношений между людьми и народами. Добавляем сюда крутотелую, здоровую, румянобокую сатиру с прослойками сочного юмора.

Есть и в-шестых, и в седьмых… но – довольно.

О более «серьезных» упреках в адрес сталинской эпохи тоже промолчу. Иначе они нас далеко уведут от главной темы книги. Да и нового в них ничего нет. Опять разводят бодягу насчет «незаконных массовых репрессий» и прочую многократно опровергнутую трепотню.

И вот что интересно: юмор – уж на что, казалось бы, универсальное явление – стал приобретать все более яркие черты не только культурного, но и классового раскола. Взять те же самые байки по сталинской тематике. Одну и ту же историю сталинист и антисталинист воспринимают совершенно по-разному. То, что смешно для одного, вызывает негативные эмоции у другого и наоборот. То, что одни рассматривают в качестве если не тормоза, то вспомогательного движка, другие рассматривают в качестве если не главного двигателя в целом, то его основы.

Вульгарная социология приписывает анекдотам чуть ли не решающую роль в политической и других сферах жизни. Пытается усмотреть в них основополагающие инструменты изменения общественного сознания. Считает, например, что обилие анекдотов о Сталине суть свидетельство сопротивления его режиму вчера, неприятия сталинизма сегодня, недопущения его завтра. Это, безусловно, ерунда. Первое лицо государства везде автоматически становится главным героем современных ему анекдотов, рассказывают ли их громко или передают шепотом. Если и после смерти о нем продолжают возникать анекдоты, то это признак незаурядных, выдающихся качеств его личности.

Идеология… Если коротко, то это система взглядов, ценностей, норм, воспринятых организацией, слоем, классом или всем обществом, с определением как путей развития этих взглядов, так и целей, способов, рычагов их распространения и защиты. В прошлом, а иногда и сейчас идеологию называют ложным сознанием. Идеологическая кройка и шитье в обязательном порядке имеет швы и строчки из юмора.

И сатира и юмор доверху наполнены идеологической начинкой. Сегодня, когда орава отечественных юмористов потчует нас в основном беззубой развлекаловкой, странно выглядят многие анекдоты эпохи Сталина, которые несут философскую нагрузку. При этом хотелось бы отметить одну из приятных особенностей той эпохи. Рождавшиеся стихийно в народе анекдоты, где одним из персонажей выступал Сталин, в целом возвеличивали вождя. Вождь выступал в них обычно не как третируемое, а как третирующее начало. Сугубо отрицательно он выглядел лишь в анекдотах, которые сотворялись «высоколобыми» антисоветскими интеллектуалами, по преимуществу еврейскими. Позитивный сталинский образ вызывал у них желание затмить его мутным валом очернительских баек, для которых сюжеты брались отовсюду, откуда можно, даже из старинных антологий. Они порой сами говорили о своем «творчестве», с удивлением констатируя (почти цитата): «Анекдоты о Ленине получаются злобные, но с уважением. Анекдоты о Сталине получаются очень злобные, но с очень большим уважением». Зато анекдоты о Хрущеве получались у всех смешные и незлобные, о Брежневе – и несмешные и незлобные, а о Горбачеве – вообще не получались и не получаются, если к ним не приладить сталинский и околосталинский фон.

Непостижимым является также то, что сталинская шутка сплошь и рядом представляет собой совсем не шуточный феномен: врагов от нее охватывал и охватывает нервный смех; друзья, от души повеселившись, становятся подтянутыми и серьезными.

В свое время распространителей искусственных, порочащих Сталина и советскую действительность баек совершенно справедливо наказывали. Нарушение свободы слова и демократии в этом усматривают лишь те, кто ненавидели Сталина, Советский Союз, --">