Мик Уолл - Когда титаны ступали по Земле: биография Led Zeppelin

изволишь.

Пролог

Небеса

Это могло случиться где угодно, но лучше всего это случалось в Америке. Земля молока и меда, мир бесконечных возможностей. Родина чертового рок-н-ролла. Это могло случиться где угодно, но это никогда не случалось с тобой так, как это происходило здесь, в те ночи, когда ты действительно чувствовал, что летели искры, действительно видел свет, стреляющий в них, пульсирующий, словно неоновая тина бульвара Сансет ночью. Это могло произойти где угодно, но это никогда не происходило с тобой или с ними так, как в Америке.

От Нью-Йорка до Лос-Анджелеса… The Garden… The Riot House… где-то под столом в глубине The Rainbow… травка, вино, кола и виски… шлеп, детка, шлеп… если Бог или Дьявол создали что-нибудь лучше, то, должно быть, оставили это себе.

Смотришь на них со сцены, тысячи, трясущиеся головы, обнаженные груди, руки в воздухе, огромная темная масса сплетенных, жаждущих, внимающих людей, всех до единого ожидающих твоего сигнала, ритуала, достигающего головокружительного пика, чтобы расплескаться и поглотить их, душить и заставить их страстно желать большего. Восхождение! К свету! Учиться летать на руках и коленях…

Это и было идеей — скажешь ты автору годы спустя, — создавать что-то гипнотическое, гипнотическое, гипнотическое… Водить скрипичным смычком по гитарным струнам, заставляя их выть и стонать от боли, горящей где-то внутри. Затем поднять руку и направить смычок… туда… сюда… прямо на них… бить им, словно кнутом, в то время как звук гитары хлещет их по поднятым вверх лицам, будто точно направленный камень, прыгающий по поверхности озера. Ранить их, пронзать, ласкать, заманивать их, а затем разгонять — дышащий Дьявол, вдох-выдох, вдох-выдох. Давать им вкус того, на что это похоже, того, чем это было в действительности.

Знали ли другие, что происходит, что именно ты делал? Возможно. Хотя, стоя так близко к языкам пламени, как они могли понять? Все, что они действительно знали, — это жар, свет и атмосфера. Но если они могли встать достаточно далеко, то были бы в состоянии заглянуть в тени и тогда, возможно, увидели бы. Увидели бы тени внутри теней, серое, сплетенное с черным, призрачные фигуры без лиц и очертаний, которые смотрели на них…

Ты бы провел смычком по гитарным струнам, бросая проклятия, и они бы любили тебя за это, охренительно любили бы тебя. Твоя правая рука поднимается, дирижерская палочка, твое тело крюком изгибается в их сторону, вся твоя сущность едина со столпом света, исходящим со сцены, винтообразно идущим наверх, наружу и всюду. Великий водоворот густых темных красок, превратившихся в ступенчатую башню, на которую ты приглашаешь их подняться, ступенька за ступенькой, и следовать только за тобой, за волшебником. Выше, выше, выше… лестница… в…

Часть первая Восхождение!

Во имя мое вкушайте вино и диковинные зелья, о которых я скажу пророку моему,

и опьяняйтесь ими! Не будет вам от них вреда.

Алистер Кроули, Книга Закона.1

1 На заре настоящего

Тебя зовут Джимми Пейдж. На дворе лето 1968 года, и ты один из самых известных гитаристов Лондона — и один из наименее знаменитых. Даже два последних года в The Yardbirds не принесли тебе признания, которого ты, как ты знаешь, достоен. Люди говорят о The Yardbirds так, словно Джефф Бек, а не ты по-прежнему их гитарист, несмотря на все то, что ты для них сделал. Ты завязываешь со всеми доходными сессионными концертами, которые позволили тебе купить дом возле реки, в последний раз радуешь группу беспроигрышными хитами вроде ‘Happening Ten Years Time Ago’, в то время когда Микки Мост уже высосал из них жизнь, заставляя выпускать абсурд типа ‘Ha Ha Said The Clown’, продолжаешь упорно работать с ними, даже когда их заметность стала постепенно исчезать из виду вместе с их собственным достоинством. Они все еще что-то значат в Америке, постольку-поскольку, но дома они трупы. А в чем смысл шататься по Америке с полудюжиной выступающих вместе с вами в одной и той же ничтожной программе, зарабатывая в неделю меньше, чем ты, бывало, получал за день работы на сессиях, когда никто даже не знает твоего имени, не знает, насколько ты важен для всего процесса?

Джефф Бек? Джефф — старый приятель, но кто рекомендовал его на работу в первую очередь? Кто поддержал его, когда он был лишен средств? Ты, Джимми Пейдж. Тот, кто отказал The Yardbirds, после того как ушел Клэптон, но не потому, что --">