Александр Колотов - Из рукописей моей матери Анастасии Николаевны Колотовой. Книга 1

молчал.

— Разве я начала с тобой грубо разговаривать? Ну, чего молчишь? Говори! Говори, тебе говорят!

Я схватила тряпку и замахнулась на него. Саша быстро поднял руки для защиты. Я ударила его.

— А ну отпусти руки! — приказала я, замахиваясь снова. — Отпусти!

Я уже не владела собой. Саша, молча, опустил руки. Он весь напрягся и побелел.

Я бросила тряпку, выбежала на кухню и разревелась.

— Господи, да за что же мне такое? — причитала я, опускаясь на стул беспомощно. — Разве я этого ждала от своих сыновей?

И тут неожиданно ко мне подошел Саша. На его глазах блестели слезы.

— Извини меня, мама. Я больше не буду…

И он заплакал вместе со мной, заплакал в первый раз с того времени, как начал взрослеть.

— Думаешь легко мне вот так поднять на вас руку? Разве я этого хотела? — говорила я сквозь слезы.

— Это ведь с осени всё тянется, — отвечал Саша.

— Конечно, с осени. Вот видишь, как плохо бывает, когда человек сделает, не подумав о других. И давай договоримся, чтобы никогда больше этого не делать. И грубость ты свою оставь. Ни к чему она нам.

Наконец-то рухнула стена отчужденности, разделявшая нас в течение нескольких месяцев, и восстановились прежние отношения!

Будто гроза пронеслась над нами, стало сразу легче дышать.

Я не раз еще возвращалась к этому случаю, стараясь выяснить все подробности и причины поведения сына.

— Саша, кто это надумал у вас сбежать тогда из колхоза? — спросила однажды я.

— Как кто? Мы все сразу решили.

— Так же никогда не бывает.

— Не бывает, а вот было, — ответил сын, уклоняясь от разговора.

После долгих раздумий я пришла к выводу, что это мог сделать только Жуйков Саша, ученик 10го класса. Наш Саша не сделал бы этого, потому что с детства приучался, как и остальные дети, не отделять себя от коллектива. Вова Меньшиков не решил бы уйти из трусости, и я уверенно сообщила сыну через некоторое время:

— Я знаю, кто тогда вас сговорил уйти.

— Кто?

— Жуйков.

Сразу, по удивленно вскинутым на меня глазам Саши, я поняла, что угадала.

— А как ты узнала?

— Да вот так и узнала. Мать всегда все узнает о своих детях.

— Плохо, конечно, мы тогда сделали, — признался Саша.

— Но меня постоянно беспокоит мысль, — продолжала я, — как ты мог сговориться на такое дело, как мог не устоять против этого? Вот уж никак не ожидала, что мой сын не сможет устоять против чего-то плохого. Значит, тебя можно сговорить вообще на любой плохой поступок?

— Ну, уж нет.

— А что? И сговорят. Как тут. А твой друг Меньшиков. Ну и друг! Сбегать, так вместе сбегали, а как обратно стало надо возвращаться, так не поехал. И Саша не нужен стал. Даже и не подумал, как стыдно тебе будет появляться перед ребятами одному. Какой же он друг, если думал только о себе?

Я давно была недовольна дружбой Саши с Вовой, избалованным, довольно изнеженным и распущенным мальчиком, и тут постаралась воспользоваться случаем, чтобы отдалить сына от него.

— Нечего ему больше к нам ходить, раз он может сговорить тебя не на хорошее, а на плохое дело, а ты не можешь устоять перед этим плохим. Какие вы друзья?

Саша промолчал, но Вова после того случая у нас не появлялся, а Саша перестал с ним дружить и бывать у них.

В этом же году Сашу приняли в комсомол. Он показал мне комсомольский билет и бережно провел рукой по его корочке.

— Тебе не напомнили, когда принимали в комсомол, как ты сбежал из колхоза? — поинтересовалась я.

— Напомнили.

— И, наверное, тебе здорово попало за это?

— Нет, просто так только отечески пожурили, — шутливо ответил Саша.

И я подумала, что, пожалуй, совсем неплохо сделала, заставив сына испить горькую чащу за его поступок и о многом поразмыслить.

— Мама, идти или не идти мне в поход с ребятами? — спрашивает Толя. — Что-то не хочется. Я лучше бы рыбачить пошел.

— Ну, как это не идти, если все идут? Надо идти!

— В том-то и дело, что не все.

— Пусть не все. Есть, конечно, такие отщепенцы, которым наплевать на коллектив. Ты что, тоже хочешь быть таким? Надо идти. В походе ведь тоже можно рыбу ловить.

И Толя начинает собирать рюкзак.

Мальчики приезжают с копки картофеля домой.

— Все ездили из вашего класса? — спрашиваю я у Толи.

— У-у, много не ездило. Я, пожалуй, тоже в следующий раз не поеду.

— Ну, во-первых, не так-то уж много, наверное. Во всяком случае, большинство --">