Владислав Андреевич Титов - Проходчики. Всем смертям назло...

вниз, поставить вагонетку на колеса и потом тем же путем и способом ползти к своим рабочим местам, потребуется чуть ли не полсмены. И чего ради? Время простоя им никто не оплатит.

Но и у проходчиков в забое дел невпроворот. Да и не для того Михеичев плюнул на свои отгулы и спустился вместе с Борисом, Виктором и Вадимом в шахту, чтобы вместо занятий неотложным делом даром тратить время на какую-то идиотски застрявшую вагонетку. Продвижение штрека без того отстает от намеченного графика, лава вот-вот сядет на плечи, и тогда проблем на участке хватит, как любит выражаться Михеичев, по самые ноздри.

Смена обещала быть напряженной, без минуты передышки. Надо нарастить рельсы, зачистить и обурить забой, добавить эти злосчастные вентиляционные трубы, придвинуть вентилятор ближе к забою. Но, опять же, как перетащить трехсоткилограммовую махину вентилятора, если как раз против него застрял электровоз.

Александр Иванович Семаков, горный мастер участка, нацелясь лучом надзорки в лицо Михеичева, метеором подлетел к забою.

— В чем дело? — вкрадчиво и неопределенно спросил он, остановясь.

— Под шпалы канавки долбим, — невозмутимо ответил бригадир.

— Вижу, что канавки, а когда сюда шли, ничего не заметили? — Мастер пытался говорить спокойно.

— Вы про вагонетку… — Вадим опустил кирку.

— А то про кого же, про нее самую. — Семаков, как бы невзначай, чиркнул лучом света по лицу Вадима и вновь наставил его на Михеичева. — Л-л-лава, между п-п-прочим, уже п-п-пятнадцать минут с-с-стоит! — Он заикался, и, когда нервничал, заикание резко усиливалось. — По в-вашей м-м-милости порожняк нельзя з-з-загнать.

— Почему по нашей?.. — Бригадир знал, что мастер сейчас сорвется на крик, и тогда он сам, Михеичев, ответит ему тем же, потому тоже старался говорить спокойно.

— Породу из лавы качнули?.. — тихо спросил Семаков, еще надеясь, что все обойдется без шума, без нервотрепки, ему удастся убедить проходчиков покинуть забой и поставить на рельсы вагонетку.

— Нет, порода гружена в нашем забое. Ну и что из этого следует? — Михеичев тоже не хотел скандала, работать бы спокойно, но, видно, не избежать.

— Как что? — твердо, с расстановкой, боясь заикнуться, спросил Семаков. — Как что! — громче повторил он, губы его дернулись, и он, мучаясь и еще больше злясь от этого, выкрикнул: — Д-д-дядя з-за вас р-р-разбуривать б-б-будет!

— Разбурит пусть кто забурил, — бригадир деловито переложил кирку из одной руки в другую, собираясь продолжить работу и действием этим как бы говоря, к чему, мол, шум и глупо это заставлять их, людей очень занятых, заниматься посторонним делом.

— В-вагонетка ваша и вы д-должны немедленно поставить ее!

Семаков давно знал Михеичева, так же как Михеичев Семакова. Ни того, ни другого нельзя напугать криком, угрозами, отборным матом, каждый из них владел этим арсеналом в совершенстве. Но ситуация в эту богом проклятую смену складывалась из рук вон отвратительная, и горный мастер по долгу службы обязан был найти из нее выход. И чем скорее, тем лучше. За простой лавы ни руководство шахты, ни бригада шахтеров по головке не погладят.

— Послушайте, Александр Иванович! — Бригадир нехотя разогнулся, опустил кирку, слова цедил сквозь зубы, лениво: — Не дети мы с тобой. Порожняк-то нужен не мне, а им, — он кивнул лучом света в сторону лавы. — И вагонетку забурили не мы, а бог весть кто. Ну, с какой стати, ни с того ни с сего, мы должны зря тратить свое время?

— И бесплатно, — вставил Дербенев.

— Ты с-с-соображаешь, что говоришь? — Семаков не обратил внимания на слова Бориса, шагнул к Михеичеву. — Они же п-п-полсмены убьют н-н-на это!

— А если мы проволтузимся полсмены — это не в счет? — выкрикнул бригадир и зло сплюнул. Терпение его лопнуло, он первым решил перейти в атаку. — Видишь ли, лава стоит, угля нет, а если штрек остановится и та же лава догонит его, тогда что? А то, что и ее, голубушку, придется остановить. И не на день, и не на два… Или это никого не беспокоит? С каких пор проходчики стали пасынками на участке?

— Им ломовые лошади нужны! — подлил масла в огонь Борис.

— Ты пока помолчи, — осек его Михеичев. — У нас тоже есть план, и нам надо его выполнять. Это вы не хуже нас знаете.

— И заработать хотим не меньше их, — вновь вставил Борис. — Хлеб с маслом мы тоже любим. А его бесплатно не дают.

— Д-да поймите вы н-наконец!.. — мастер не выдержал и, --">