Елена Сергеевна Вайцеховская - Москвины: «Лед для двоих»

ситуации, когда ты можешь спровоцировать соперника на нарушение правил, сделать так, что он будет дисквалифицирован. Но соперник знает, что ты можешь его поймать, и сам, в свою очередь, старается поставить в такое же положение тебя. Это в какой-то мере игра. Нет грязи, постоянных склок, интриг. А в фигурном катании обстановка такая, что мужики, бывает, ломаются, не говоря уже о женщинах…

* * *

Пару раз, когда, приезжая в Санкт-Петербург по делам, я оказывалась в машине, за рулем которой была Москвина, а пассажиром — ее супруг, мне неизменно казалось, что еще немного, и Игорь Борисович вот-вот прямо на ходу выпрыгнет из автомобиля.

— Тамара, куда ты поворачиваешь? Зачем ты встала в этот ряд? — комментировал он действия жены, едва сдерживая раздражение. — Я же говорил тебе, что здесь будет пробка? Останови немедленно, я выйду и поеду дальше сам — на электричке…

Порой я чувствовала, что став невольным свидетелем пикировок звездной пары, сама начинаю «прижимать уши» от грозного, грохочущего тона главы семьи. Одновременно с этим понимала, что такой стиль общения сложился в семье Москвиных давно и прочно. И что эти постоянные и на самом деле беззлобные пикировки — свидетельство не раздражения, накопленного за многие годы совместной жизни, а, напротив, любви, заботы друг о друге и своего рода нежности.

Диалоги бывали самыми разными. Например, такими:

— Тамарочка, стенки бани имеют обыкновение охлаждаться. Для того, чтобы они прогрелись… Да что я тебе объясняю, ты ж не знаешь физики… Надо, чтобы сначала стенки прогрелись. И только потом подкидывать дрова, чтобы поднялась температура.

— В такую баню я не пойду. Там жарко.

— Я тебе еще раз объясняю: нужно время, чтобы прогрелись стены.

— Я сама все сделаю.

— Тебе это доверить нельзя. Ты печку топить не умеешь.

— Я все умею!

— Не умеешь. Устроишь пожар, или еще что-нибудь. Ты же уже ухитрилась сжечь три тостера.

— У меня может тоже во-о-от такой список, что ты сделал не так. Просто я забываю все быстро и все прощаю.

— Я тебе прощаю даже то, чего ты еще не сделала…

* * *

Безусловно, было бы большим преувеличением назвать Москвину самой талантливой и самой удачливой спортсменкой знаменитой в 60-х годах прошлого века питерской группы Игоря Москвина. Как одиночница, она никогда особо не блистала, хотя и принимала участие в нескольких чемпионатах Европы. До того, как Тамара встала в пару с Алексеем Мишиным, на счету их тренера была многолетняя работа с Людмилой Белоусовой и Олегом Протопоповым и, как результат — две золотые олимпийские медали на Играх в Инсбруке и Гренобле. Еще в его тренерском послужном списке были семь медалей этой легендарной пары на чемпионатах мира (из них четыре — золотые) и четыре победы — на чемпионатах Европы. В сравнении с таким количеством выдающихся титулов единственная серебряная медаль Москвиной и Мишина на мировом первенстве 1969 года в американском Колорадо-Спрингс выглядела не бог весть каким достижением.

Потом Москвин сосредоточился на работе с одиночниками, наиболее яркими из которых стали Юрий Овчинников и Игорь Бобрин, а Тамара начала свой собственный тренерский путь. Сказала как-то о том периоде:

— Начиная работать с парами, я не имела ни малейшего представления, сумею ли чего-то достигнуть. И долго-долго на протяжении этой работы видела перед собой, извините за образное выражение, только попы. Собственного мужа, Станислава Жука, Елены Чайковской, Татьяны Тарасовой. Их спортсмены были так далеко впереди, что я даже не мыслила, что когда-нибудь встану рядом…

В том же самом разговоре я, помнится, спросила Москвину, насколько значимой она считает роль мужа в своем собственном становлении, как тренера. И услышала:

— Сто процентов. — Игорь — гораздо более лучший тренер, чем я, и я признаю это не для красного словца, а потому что так оно и есть. Все его ученики, кстати, стали впоследствии неплохими тренерами. Неудивительно, что и меня он вовлек в эту профессию. Причем произошло это как бы между прочим: многие вещи впитывались подсознательно. Хотя, например, у Тарасовой и Чайковской я училась специально.

— Чему именно?

— Тому, как они работают, как строят программы, как влияют на своих учеников… Пыталась понять, почему именно их спортсмены становятся лучшими. Профессия тренера — это прежде всего ремесло. Под этим словом я подразумеваю необходимый --">