Мён Бак Ли - Чудес не бывает

Но «понимание послания небес» зависит от того, как ты прожил свою жизнь. Ведь невозможно правильно прочитать небесное послание, если ты не привел в порядок свое прошлое. Я задумался о пятидесяти годах своей жизни, о том, каково же было послание ко мне, когда я двигался только вперед.

Я давно не стоял так, в одиночестве у моря, с которым у меня была особая давняя связь.

Родившись в Японии, я возвращался с родными на освобожденную родину на корабле. Но корабль наш потерпел крушение у острова Цусима, и все деньги, накопленные нами в Японии, утонули в море. Мы спаслись, но возвращались с пустыми руками на родину, где нас ожидала жестокая нищета.

Даже после войны нищета не оставляла нас в покое. Когда братья уехали в Сеул, а за ними и родители, мы с сестренкой, оставшись одни, должны были как-то выживать. И море у города Поханг, в котором мы жили, казалось нам ослепительно голубым, но вечно холодным.

Потом — переезд в Сеул, учеба в университете, студенческое движение, тюремное заключение, смерть матери, поступление на работу в «Хёндэ». Все это время моего взросления, я постоянно боролся с нищетой.

27 лет в «Хёндэ». Не исполнилось и 30, как я стал заместителем директора, до 40 — директором, а до 50 — президентом компании. Люди часто говорили, что я «человек-легенда».

Но легенда является таковой только для тех, кто смотрит на нее извне. А изнутри это жестокая действительность с множеством кризисных ситуаций и вызовов. Я никогда не отступал от кризисов и вызовов, преграждавших мне путь, я всегда преодолевал их. Наверное, такое упорное движение люди и называют чудом.

На следующий день, 1 января 1992 года, я гулял по морскому берегу в Согвипо. 23 года взросления, 27 лет постоянной борьбы с вызовами судьбы, и еще 25 лет впереди, с момента ухода из «Хёндэ». Дальнейший путь был мне предначертан.

В «Хёндэ» я работал, отдавая всего себя. Работал, работал и работал…

Я покорял вместе с компанией мир, начиная с джунглей на экваторе, жарких пустынь, заканчивая снежной Сибирью. Я находился в самой гуще событий, когда компания вырастала из маленькой в крупную, а затем в международную. Я работал в ней, когда доход на душу населения, который был меньше 100 долларов, вырастал до 8 тысяч. Я бесконечно благодарен судьбе за то, что я активно способствовал стремительному и беспрецедентному росту, как «Хёндэ», так и моей страны.

Жена шла по берегу позади меня, я даже не заметил, когда она подошла. Конечно, она догадывалась о моих переживаниях.

Вдруг я вспомнил 1977 год, когда я был назначен директором. Тогда мне было 35 лет, и я задумался над тем, смогу ли я справиться с работой на такой должности, и должен ли я принимать такое назначение. Журналисты не давали мне покоя и дома. Тогда я с женой поехал в родные края, впервые после того, как покинул их. Я глядел на синее море в бухте Енгиль и в душе сказал себе: «Не надо противостоять судьбе. И не надо стать простым директором».

С тех пор прошло 15 лет. И поздравление с Новым годом в мое пятидесятилетие имело много смыслов. Я должен покинуть «Хёндэ». Я сказал жене, что должен принять решение до отъезда из Согвипо, и она сказала тихим голосом:

— Делай, как считаешь нужным. И делай это, согласно своим принципам. Мы всегда будем верить в то, что это самое верное решение. И всегда будем следовать ему.

Наконец я покинул Согвипо.

«Хёндэ» и без меня будет уверенно продвигаться вперед.

Ультиматум почетного президента

Как всегда в центре за главным столом сидел президент корпорации Чонг Се Енг, слева я и Ли Хен Тэ, справа — Ли Чун Рим и Чонг Монг Гу. В двух рядах напротив сидели директора всех дочерних компаний. Атмосфера в зале была теплая, все обменивались новогодними поздравлениями.

Тут вошел почетный президент компании Чонг Джу Енг, выглядел он весьма странно. Он был одет в спортивный костюм и кроссовки. Президент Чонг всегда выходил в такой одежде из дома в районе Чонгун, шел пешком, переодевался в офисе и начинал рабочий день. И было так неожиданно, что он появился на торжественном мероприятии, где присутствовали все директора, в спортивном костюме. Такого не было еще никогда.