Виталий Калин - Как это было

опиравшийся на переломанные, изуродованные конструкции; пейзаж завершала пара вагонов, от которых остались только остовы, как скелеты с торчащими во все стороны ребрами досок и обломками дырявой крыши.

Казалось, что люди навсегда покинули это место, оставив после себя следы своего пребывания; жизнь замерла, и только маленький паровозик, словно часть какой-то заводной машины, двигался туда-сюда и чудом сохранившаяся калитка на вздыбленном заборе иногда крутилась и хлопала. Мной овладело жуткое ощущение, что даже воздух вокруг пропитан запахом запустения и разрухи, и я поспешил вернуться в свой дом к его теплым живым обитателям; и вагон, после вида этой странной станции, показался мне таким уютным и родным. Усевшись на своем матрасе, я вспоминал нашу предыдущую стоянку с ее живописным ручьем и запрудой, тропинкой среди деревьев, музыку возле госпиталя и дядю Серегу, с которым мне больше не увидеться. Стало грустно – опять начиналось однообразное скучное существование, а моя долгая поездка, как мне казалось, нисколько не приближала меня к такому далекому родительскому дому.

Моя нынешняя нянька, Валентина Григорьевна, очень хорошо ко мне относившаяся, говорила, что нам осталось ехать совсем немного, может быть две-три недели. Что это за срок, я тогда не знал. Но мне объяснили, что две недели намного меньше двух-трех месяцев, о которых говорили в начале поездки.

А другая моя попутчица, Татьяна, когда я ее очень донимал расспросами, когда же я приеду домой, пыталась мне объяснить, что такое месяц, неделя, но я ничего не понимал из ее объяснений, потому, что мог считать только до десяти. Видимо она поняла, что цифрами меня лучше не загружать и стала использовать такие слова: «Имей терпение, жди и скоро приедешь, дорога дальняя», и как-то в конце объяснений произнесла такую фразу: «В жизни все имеет свое начало и свой конец». Эта мудрая библейская истина часто звучала в нашем вагоне, женщины повторяли ее применительно к какому-нибудь тяжелому происшествию, трудной работе и к долгой затянувшейся войне.

И я, часто слыша эту фразу, тоже по-своему ее осмысливал. Понимал я ее примерно так: не надо отчаиваться от каких-то неудач и всяких сложных ситуаций, рано или поздно они закончатся и все будет хорошо. А в дальнейшем, я заметил, что на многие сложные вопросы можно отвечать этой фразой, и в ней не проясняя суть проблемы, таится надежда для спрашивающего. Вспоминая все это, я почувствовал, как тоска и хандра, овладевшие мной, после отъезда с приятной станции и расставания с дядей Серегой, покидают меня.

В оформлении обложки использован рисунок автора Виталия Калиниченко.

--">