Нина Ефимовна Аносова - Пока еще ярок свет… О моей жизни и утраченной родине

Поэтому она изо всех сил защищает достоинство и право на справедливость каждого человека: «Я устала сражаться за реабилитацию Бориса Годунова, продолжая думать, что не защищать далее его память от клеветы было малодушием».

1920-й – год, на котором заканчивается текст книги. Но мы знаем, что «любовь никогда не перестает…» (1 Кор. 13: 8).

История продолжается. Наследие веры и преданность семье, отечеству, людям продолжают умножаться в сердцах ныне живущих, и прежде всего в сердцах родных Нины. «В воспоминаниях Нина раскрывает свою русскую душу. В юности она мечтала стать учительницей в деревенской школе. Бог же захотел, чтобы я стал ее единственным учеником. Она передала мне язык и культуру своей страны и сыграла наиважнейшую роль в моем интеллектуальном образовании… <…> Созерцая, и осмысливая свое прошлое, и рассказывая о нем, ты упражняешься в великодушии и смирении. Ты осознаешь дары, которые получил (жизнь, любовь, семью и традицию). <…> Твоя благодарность Богу, родителям, предкам, родине заставляет тебя ощущать личную ответственность перед человечеством и развивать острое чувство миссии»^[2].

Александр Кириллович Дианин-Хавард

Часть 1 Перед бурей

Аносовы

Меня зовут Нина. Родилась я в России, в Саратове, 28 февраля 1903 года. Мой отец – Ефим Аносов, мама – Елена Мария Керн. У них была еще одна дочь, Ксения, на два года старше меня.

Про отца мне известно очень мало. Еще в детстве я желала знать о нем, о его происхождении, и мне удалось, в общих чертах, восстановить историю семьи Аносовых начиная с восемнадцатого века, от старообрядцев. Однако для понимания религиозных и исторических событий, игравших важную роль в судьбе этой семьи, рассказ следует начать с более далеких времен – с эпохи татаро-монгольского нашествия.

В тринадцатом веке орды татарских всадников волной прокатились по юго-западу Азии и всей Восточной Европе, за исключением Крайнего Севера России. Татар не интересовало богатство городов и сельское хозяйство. В первую очередь они искали огромные пространства для скачек и пастбищ. С налета они грабили и сжигали все на своем пути.

Кочевники лугов и степей, татары не решались проникать в густые леса, где не могли пройти лошади. Спасаясь, местные жители бежали на север, в лесистые районы. В результате этой миграции мои предки Аносовы обосновались в северных лесах верховья Волги.

Ревностные защитники старой веры, в середине семнадцатого века они отправились на Восток, чтобы избежать гонения, и остановились в лесистой области недалеко от реки Енисей, пройдя более двух с половиной тысяч километров. Здесь эти суровые и храбрые люди поначалу жили рыбалкой и охотой, затем они организовались, построили деревню и церковь.

Преследования и лишения наложили на старообрядцев отпечаток: они выковали род людей храбрых, трезвых и цепких, исключительно высокой нравственности. Благодаря своей строгой морали и труду они вскоре уже не находились в нужде. Некоторые вернулись в европейскую часть России, другие остались.

В восемнадцатом веке были утверждены две купеческие гильдии. Вторая гильдия была создана для внутренней торговли. А первая гильдия соответствовала национальному и международному уровню торговли, промышленности и транспорта. Она продолжала традиции старинного Ганзейского двора в Новгороде. Аносовы принадлежали к классу «купцов первой гильдии». Эти купцы владели большими складами, судами, важными отраслями промышленности. В случае войны они участвовали в обороне страны за счет добровольных пожертвований, с честью служа своей родине. В «Войне и мире», в этой замечательной картине русского общества первой четверти девятнадцатого века, Толстой описывает Ассамблею купцов первой гильдии, совещание, созванное императором Александром I, который хотел получить от них добровольный взнос для продолжения войны.

В это время Аносовы в Сибири уже вели преуспевающий образ жизни, занимаясь скупкой, транспортировкой и продажей меха. Всегда в дороге, в любую погоду – летом в палящий зной континентального климата, зимой в трескучие морозы – они кочевали по тропинкам и дорогам на небольших, но надежных сибирских лошадках, запряженных в телеги или сани, или же следовали по рекам на лодках. Они построили стоянки для замены усталых лошадей на свежие, а по берегам рек – причалы для лодок. Торговали по бартеру, бухгалтерию и учет вели в записях на бересте на --">