Джим Лоувелл , Джеффри Клюгер - «Аполлон-13»

конфигурацию питания командного модуля. Это отключение необходимо для подготовки входа в атмосферу. Все.

Суиджерт: – Хорошо, сделаем. Мы начнем с командирского шланга, по аналогии со шлангом пилота ЛЭМа. Затем займемся, я полагаю, выполнением моих предстартовых процедур, затем мы начнем… (искажено)

КЭПКОМ: – Все правильно, Джек. Надо выполнить предстартовые процедуры. Мы обязательно по ним пройдемся с тобой.

Суиджерт: – Хорошо. Я полагаю, мы должны… (искажено)

Приложение 14

Расшифровка радиопереговоров во время частичного включения

Добавлено при переводе

101:53, Хэйз: – Парни, какая температура кабины командного модуля на ваших мониторах?

КЭПКОМ: – Мы видим 5–6 градусов.

Хэйз: – Теперь вы понимаете, почему мы называем его холодильником.

КЭПКОМ: – Ха-ха. Это напоминает холодный зимний день. Там у вас в командном модуле еще не идет снег?

Хэйз: – Нет, пока не идет.

КЭПКОМ: – После такого холода у вас будет время, чтобы оттаять на пляже в Самоа.

Хэйз: – Приятно слышать.

Хэйз: – А здесь можно только дрожать и потирать руки. Тут очень холодно.

КЭПКОМ: – А в ЛЭМе держится тепло?

Хэйз: – Да, здесь… здесь внизу достаточно приемлемо.

[В 103:52 полетного времени ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЕ предложил передвинуть реостат в положение «холодно». Это уменьшило поток гликоля, поступающего в теплообменник. В обычной ситуации гликоль был теплым и нагревал кислород. Поскольку в ЛЭМе было холодно, гликоль, на самом деле, охлаждал кислород, поступающий из баков. Переключение в положение «холодно» уменьшило поток гликоля в теплообменник и температура в кабине слегка возросла.]

Лоувелл: – Хьюстон, это «Водолей».

КЭПКОМ: – Слушаем вас, «Водолей».

Лоувелл: – Эй, Ванс, мы поняли, что надо начать очередной цикл отдыха. Чтобы не торчать здесь бестолку, пока вы передаете процедуры на эту «птичку», один их получит, просмотрит, а остальные пусть поспят. Так что обсудим, когда вы будете готовы… (искажено)… и закроем люк.

КЭПКОМ: – Да, я понял, Джим. Мы очень извиняемся, что… мы… мы будем готовы минут через пять… (пауза)… Это все, что я хотел сказать. Ждите.

Лоувелл: – Хорошо.

Хэйз: – Только из любопытства, какую температуру кабины показывают ваши мониторы?

КЭПКОМ: – Так, мы видим 2–3 градуса.

Хэйз: – Теперь ты видишь, почему мы называем его холодильником.

КЭПКОМ: – Да, у вас там, как холодный зимний день, так ведь?

Пресс-центр: – Текущая скорость 1628 м/сек. Генри Уильсон, президент чикагской торговой биржи, направил следующее сообщение в Центр управления: «Чикагская торговая биржа сегодня в 11 утра приостановит торги в знак уважения к мужеству и храбрости американских астронавтов и будет молиться за их благополучное возвращение на Землю»

Приложение 15

Расшифровка радиопереговоров после сброса ЛЭМа

Добавлено при переводе

КЭПКОМ: – «Одиссей», это Хьюстон. Все.

Хэйз: – Слушаю.

КЭПКОМ: – Так. 10 минут до 400К. Идете хорошо. Мы довольны траекторией. Минуту назад мы потеряли контакт с вашей подругой «Водолеем».

Хэйз: – Так. А где она сейчас?

КЭПКОМ: – О, я не знаю. Где-то там, наверху.

Хэйз: – Она была хорошим кораблем.

[астронавты называли ЛЭМ женским местоимением «она» – это, видимо, связано с устройством стыковочного механизма]

КЭПКОМ: – Эй, я хочу сказать, что мы только что получили еще порцию данных с ЛЭМа. Я полагаю, он все еще живет.

[После сброса ЛЭМа там оставалось: электроэнергии – на 4.5 часа, воды – на 5.5 часов, кислорода – на 124 часа. В командном модуле оставался включенным главный гликолевый испаритель и монитор спуска. За 20 минут до спуска экипаж выбрал программу «П-61» в бортовом компьютере]

--">