Владимир Иванович Новиков - Высоцкий

Владимир Новиков
ВЫСОЦКИЙ

*

Издание седьмое, дополненное

Книга написана при содействии Благотворительного фонда Владимира Высоцкого и Государственного культурного центра-музея В. С. Высоцкого.

Научные консультанты — А. Е. Крылов и И. И. Роговой

Именной указатель составлен сотрудниками ГКЦМ В. С. Высоцкого М. Э. Кууск, Е. Л. Девяткиной.

Автор выражает глубокую благодарность Благотворительному фонду Владимира Высоцкого, дирекции ГКЦМ В. С. Высоцкого, научным консультантам и сотрудникам музея, подготовившим иллюстративный ряд, а также благодарит за поддержку факультет журналистики МГУ им. М. В. Ломоносова. Особую благодарность автор и издательство выражают Никите Владимировичу Высоцкому.

Фото на обложке — Евгения Савалова и Анатолия Гаранина

© Новиков В. И., 2002

© Новиков В. И., 2013

© Кууск М. Э., Девяткина Е. Л., именной указатель, 2013

© Издательство АО «Молодая гвардия»,

художественное оформление, 2013

ОТ АВТОРА

Как и когда началась эта книга?

Может быть, в феврале 1967 года, когда, будучи студентом-филологом, я попал на концерт Высоцкого в Большой химической аудитории МГУ, после чего надолго погрузился в раздумья о новаторской нестандартности слова Высоцкого.

Или в 1982 году, когда в связи с выходом первого сборника поэта «Нерв» написал для «Нового мира» статью, дважды зарубленную цензурой.

Или в 1991 году, когда я выпустил литературоведческую книгу «В Союзе писателей не состоял… Писатель Владимир Высоцкий», где отстаивал мысль о том, что песенный мир опального барда — неотъемлемая часть русской поэзии.

Или в 1999 году, когда в воздухе уже начала носиться мысль о необходимости создания книги «Высоцкий» для серии «Жизнь замечательных людей». Не рано ли? Этот вопрос я задал 25 июля на Ваганьковском кладбище Вадиму Туманову. Когда мы потом пришли на Малую Грузинскую к Нине Максимовне, Вадим Иванович, поднимая поминальную рюмку, произнес: «Пора писать о Володе книгу в «ЖЗЛ».

Нелегко было найти форму повествования. Мемуарная литература о Высоцком к тому времени уже была обширна, но слепо следовать за чужими рассказами не годится — надо, как советовал Тынянов, «продырявить документ», то есть выявить в нем внутренние противоречия, сравнить с другими «показаниями». А самой главной тайной оставалась внутренняя жизнь Высоцкого, его творческая рефлексия, то глубоко интимное «чувство пути», которое, согласно Блоку, отличает истинного художника. Предстояло реконструировать, воссоздать внутренний мир Высоцкого как человека и художника, что невозможно сделать в рамках строгой научности.

Требовалось творческое решение. К тому времени у меня уже был некоторый опыт романиста, приобретенный в ходе написания книги «Роман с языком». И я решил строить повествование о Высоцком интроспективно, то есть не от имени некоего всеведущего автора, а от имени самого героя. Но не от первого лица, а, как говорят филологи, в форме несобственно прямой речи, когда голос автора и голос персонажа звучат в унисон. Прием непривычный. Но ведь именно так в своих песнях часто действовал сам Высоцкий, любивший «влезать в шкуру» самых разных людей.

Высоцкий в своей творческой судьбе двигался от актерства к писательству, от театра — к поэзии. А от стиха, подобно Пушкину и Пастернаку, шел к прозе. Хотел написать роман — не успел. Но успел прожить его так, как надлежит подлинному романическому герою — стремительно и драматично. Поэтому свою книгу я рассматриваю как роман, написанный в соавторстве с героем. Хотелось, чтобы его неповторимый голос звучал не только в цитатах из песен и стихов, но и в самом тоне повествования. Стиль книги вобрал в себя речевые приемы Высоцкого, интонацию его устных выступлений перед аудиторией. Работа над биографией стала для меня и своеобразным романом с языком Высоцкого. Языком живым, динамичным, с блеском --">