Евгений Вадимович Ройзман - Личный прием. Живые истории
litresНазвание: | Личный прием. Живые истории | |
Автор: | Евгений Вадимович Ройзман | |
Жанр: | Современная проза, Биографии и Мемуары | |
Изадано в серии: | неизвестно | |
Издательство: | Гонзо | |
Год издания: | 2022 | |
ISBN: | 978-5-904577-82-7 | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Личный прием. Живые истории"
Книга известного политика и общественного деятеля Евгения Ройзмана, бывшего мэра Екатеринбурга, состоит из записей, которые он вел в течение многих лет. Эти записи представляют собой пронзительные истории обычных людей, которые приходили к нему на прием в мэрию Екатеринбурга, и показывают широкий диапазон нелегких человеческих судеб в современной России. Одновременно перед читателем вырисовывается портрет автора, человека противоречивого, многоопытного, умеющего сострадать и помогать людям.
К этой книге применимы такие ключевые слова (теги) как: реальные истории,превратности судьбы,житейские истории,социальная проза,случаи из жизни,жизненные трудности,проблемы современности,дневниковые записи
Читаем онлайн "Личный прием. Живые истории" (ознакомительный отрывок). [Страница - 2]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (5) »
Трудно было разгружать картошку в мешках по пятьдесят килограммов и складывать на поддоны; потом уже, через много лет, в универе, когда был бригадиром грузчиков на Зюрзе, приспособился, разбирая кладку Салавата на кузове, брать сразу по два мешка, чтоб лишний раз не бегать. (Салават Фазлитдинов, биолог, лучший университетский грузчик всех колхозов!) Нудно было разгружать минералку укладкой. Ее укладывали вдоль движения вагона прямо на пол и до высоты груди, оставляя проход в середине вагона. Пока дойдет, все съедет, проход засыплет, до половины – бой. Очень долго и осторожно разгружали. Но самое страшное – это разгружать картошку россыпью. Она идет вперемешку с землей, сырая. Ее разгружают специальными вилами, у которых на конце перемычки с колесиками. Один работает вилами, стоя на картошке, а другой держит мешок, потом тащит его и высыпает в огромные лари. Никаких транспортеров, механизмов, картошка грязная, сырая, потоптанная, порубленная. Думаю, с землей тонн по двадцать – тридцать в вагоне. А овощи в ящиках разгружать чисто и легко, знай себе хватай да бегай.
За один день, который тянулся порой до ночи, можно было заработать двадцать – тридцать рублей, это были хорошие деньги. Мало того, у всех мужиков были с собой прочные холщовые мешки с ручками, которые назывались «кантарками», их набивали тем, что разгружали, это так и называлось – закантариться. Это было в порядке вещей и считалось нормальным, типа библейский принцип «не заграждай рта волу молотящему», но многие шли дальше и во время разгрузки постоянно ныряли с полными кантарками под вагон и возвращались с пустыми. База охранялась по-настоящему: вахта, огромные раздвижные железные ворота, бетонный забор, затянутый колючей проволокой – все очень серьезно. Но в заборе везде были дыры, и мужики вытаскивали и тырили в леске десятки килограммов овощей, фруктов, арбузов, а иногда меняли на портвейн 777-й или 72-й в бутылках по 0,7, который называли «огнетушителями». Но пили только после работы. Вообще, воровство и бесхозяйственность в те годы были явлением обыденным, коррупция тоже была, но слова этого я тогда не знал.
…Среди мужиков, с которыми я разгружал вагоны, был парень, его звали Леня. Он заметно прихрамывал, но работал очень хорошо. Он отличался от всех. Думающий был. Во время работы не болтают: разговор сбивает, задача быстрее закончить, рассчитаться – и домой. Мы уходили с Леней вместе. Налегке, без кантарок, Леня из принципа не брал, я об этом даже не думал, да меня бы и домой не пустили с принесенным.
Вообще, понятия «украсть с завода, украсть с базы» не было. Человек бы обиделся, если бы ему сказали: «Ты украл с завода!» Он бы ответил: «Что значит украл?? Взял на заводе! Принес с завода! Как это – украл???» Вот здесь идеология вступала в противоречие со здравым смыслом: если это все наше, народное, то почему я не могу себе немножко взять?
И вот мы шли с ним, грязные, уставшие, не торопясь, по шпалам, слева у нас был Шувакиш, справа частный сектор, и мы разговаривали.
Говорил он со мной, подростком, уважительно и на равных. Может, поэтому я его слышал. Возле Лисьей горки мы уходили с насыпи, спускались на Танковую дорогу и шли до Кировоградской. Чуть дальше, в лесу, между Танковой дорогой и поселком стояла школа-интернат из белого кирпича, где Леня работал, и у него там была комнатка, где они жили с женой.
Леня приглашал зайти, жена его Таня обязательно меня кормила. Комната была завалена книгами и учебниками. Леня год назад закончил пединститут и поступил в юридический на вечерний. Он хотел стать судьей. Я спросил: «А зачем тебе судьей?» Он помолчал и ответил: «Я хочу стать честным судьей».
Мы говорили с ним о книгах и о жизни, он показывал мне марки, которые собирал много --">- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (5) »
Книги схожие с «Личный прием. Живые истории» по жанру, серии, автору или названию:
Дорис Лессинг - Заметки к истории болезни [Notes for a Case History ru/en] Жанр: Современная проза Год издания: 1973 |