Джеффри Робинсон - Брижит Бардо. Две жизни

мгновенно ее вилла «Мадраг» стала самой знаменитой на побережье. А поскольку теперь она принадлежала ей, то автоматически затмила такие знаменитые места, как Елисейский дворец или Версаль. Ее «Мадраг» теперь меньше всего напоминал рыбацкую хижину. Бардо построила здесь симпатичный дом, а позднее появились и другие постройки — небольшой павильон, так называемый «Малый Мадраг», и еще один, совсем крошечный однокомнатный флигель для гостей, который она окрестила «миниавтобус». И все равно, как бы мы ни напрягали свое воображение, эту виллу никак не назовешь шикарной. Ей явно недостает роскоши Беверли-Хиллз. Но ведь и Брижит Бардо меньше всего мечтала видеть себя среди звезд Голливуда.

«Мадраг» представляет собой компактный двухэтажный, типичный для Прованса дом у самой кромки воды. Здесь есть просторная гостиная в светлых тонах, главным украшением которой является огромный угловой диван, обтянутый белой искусственной кожей. К гостиной примыкает столовая с потрясающим обеденным столом красного дерева, за которым легко могут разместиться двенадцать человек. Напротив находится просторная спальня, а позади нее — ванная комната с шикарной овальной ванной в полу. Кухня расположена в дальней части дома. Здесь же, внизу, имеется также и комната для гостей.

Отделка дома вряд ли отличается экстравагантностью. Но ведь, сказать по правде, сама Бардо никогда не отличалась экстравагантным вкусом. И даже если в прошлом случалось так, что она позволяла себе некоторые прихоти — например, какое-то время Бардо разъезжала на белом «роллс-ройсе», за рулем которого сидел высокий чернокожий красавец-шофер в белоснежной, под стать машине, форме, — в наши дни подобные излишества остались далеко позади.

«Мадраг» дышит чистотой и порядком — за чем следит живущая тут же в доме экономка, — а также кажется каким-то пустым. Все те произведения искусства, что когда-то имелись здесь, и те несколько вещиц, что остались на память о ее карьере в кино, были давно проданы, а деньги пошли на дело защиты животных. Правда, в доме все еще имеется несколько десятков развешанных по стенам фотографий. Некоторые фото, аккуратно вставленные в подобранные по цвету рамки, украшают собой комоды и столики. Во многих из них можно увидеть животных — котов, собак, лошадей — как покойных, так и ныне здравствующих. Среди остальных снимков в глаза бросаются несколько сильно увеличенных портретов — черно-белых и цветных — самой хозяйки дома.

На этих фотографиях она не просто поражает красотой — например, на фото 1968 года, где она, задрапированная в трехцветный флаг, изображает символ Франции — Марианну. Они сами по себе столь великолепны, что жизнь в окружении их не имеет ничего общего с нарциссизмом. Это торжество красоты как таковой.

Из столовой, гостиной и спальни в огромные окна виден залив. Первое, что приходит вам в голову, когда вы стоите посреди ее дома и смотрите в эти окна, — насколько беззащитна Бардо со стороны моря. Поэтому стоит ли удивляться, что начиная с первого дня, как только она сюда переехала, «Мадраг» находится на осадном положении.

Еще в те времена, когда словечко «выслеживание» не успело превратиться в расхожий термин, коим ныне принято обозначать опасность, которой подвергаются знаменитости со стороны назойливых поклонников, ее выслеживали и преследовали самым нещадным образом. Случалось, из воды на сушу выходили пловцы — чем-то это уже напоминало высадку союзников, что когда-то имела место в нескольких милях отсюда, — которые затем нахально располагались на ее пляже. Ими двигало желание сфотографировать ее, поговорить с ней, попытаться прикоснуться к ней, стащить ее пляжные полотенца, а порой и бросить в лицо оскорбление.

Иногда любопытные приезжали сюда на машинах или в туристических автобусах, парковались прямо перед ее воротами, пытались подглядывать через забор, нажимали на дверной звонок в надежде, что она откроет им ворота, а не дождавшись, случалось, просто брали штурмом это препятствие и разгуливали вокруг ее дома — кто знает, а вдруг хозяйка снизойдет до встречи с ними.

А еще они приплывали в лодках — каждый год, буквально тысячами, этакая армада, — бросали якорь в двадцати метрах от берега и терпеливо дожидались возможности сфотографировать ее, позвать к себе или же просто поглазеть.

Прогулочные катера тоже не были исключением. Двухчасовая экскурсия по заливу Сен-Тропез --">