Джеффри Робинсон - Брижит Бардо. Две жизни

после чего сгреб в охапку незваного гостя и прижал его к стене.

«Какого черта тебе здесь надо? — прорычал он.

— Но я ведь fie сделал ничего плохого! — незнакомец окаменел от ужаса. — Пуссе держал его мертвой хваткой, — у меня дурного и в мыслях не было. Прошу, вас. Я никого не хотел обидеть!

— Тогда какого черта тебе здесь нужно?

— Я просто пришел за бельем, — парень был ни жив, ни мертв. — За ее бельем. Ну, вы сами понимаете, всякое такое.

— Что — всякое такое? — Пуссе и не думал отпускать беднягу.

— Ну, вон то, — и парень попытался указать на бельевую веревку. — Ну, вон там. Вот это.

Пуссе повернул голову.

— Ее нижнее белье?

— Да-да, это все, за чем я пришел, — пытался объяснять парень. — Я прихожу сюда и краду ее белье. Затем я режу его на небольшие квадратики, приклеиваю их на открытки и продаю открытки туристам.»

Временами единственным способом уберечь себя от любопытных взглядов было либо весь день сидеть взаперти, либо отгораживать пляж простынями. Бардо то и дело жаловалась фотографам: «Я словно пленница».

И пока она жаловалась — иногда пытаясь урезонить их, а иногда набрасывалась на них с криком, — те как ни в чем не бывало продолжали снимать.

Кстати, Брижит никак не могла взять в толк, зачем им это надо.

«Я каждый день выгляжу совершенно одинаково. Каждый день я хожу в одном и том же купальнике. И каждый день сюда налетают фотографы, чтобы нащелкать новые снимки. Вчерашние их уже не устраивают. Точно такая же фотография, но сделанная неделю назад, им, видите ли, уже не подходит».

Ничуть не лучше, а порой и хуже бывало, когда она выезжала за ворота «Мадрага». Отправиться с ней в ресторан означало, что вся округа соберется там, чтобы поглазеть на знаменитую актрису. В лучшем случае, толпа будет терпеливо дожидаться у входа, когда же она наконец пройдет мимо. И тогда зеваки двинутся вслед за ней по улице.

Та же самая картина имела место, когда Брижит отправлялась в клуб. Ее появление там неизменно расценивалось как самое главное событие вечера, в то время как на улице еще больше народу толпилось в надежде взглянуть на нее, когда она будет выходить.

Брижит уже давно дала себе зарок нигде не появляться без провожатых. И если ей требовалось куда-то пойти или съездить, а попутчик так и не находился, ей ничего не оставлось, как отказаться от этой затеи и сидеть дома.

Как-то раз, когда в «Мадраге» гостил Пуссе, Брижит попросила его съездить вместе с ней в магазин одежды, что напротив городской ратуши Сен-Тропеза. Пуссе пытался отговорить ее от этой затеи, уверяя, что ничего не смыслит в покупках. Однако Брижит настаивала на своем, и в конце концов ее гость был вынужден сдаться — ведь если он не поедет с ней, ей придется остаться дома. Они вдвоем отправились на машине в город, припарковались около порта и по узким пустынным улочкам дошли до магазина.

Пуссе был уверен, что им удалось остаться незамеченными.

Когда же, всего через каких-нибудь четверть часа, они выходили из магазина, у выхода на тротуаре их уже поджидали человек сорок. По Сен-Тропезу уж прокатился слух, что Бардо в городе, и Пуссе пришлось силой прокладывать ей дорогу.

Но, по крайней мере, в Сен-Тропезе, когда Брижит отправлялась куда-нибудь с друзьями, — хотя само по себе это тоже было неудобством, — ей, как правило, еще удавалось отделаться легким испугом. В иных местах и иных ситуациях ее преследователи оказывались совершенно неуправляемы. Бывало, что единственной возможностью для нее улизнуть из отеля или со съемочной площадки было подыскать себе дублершу, загримировать ее под Брижит Бардо и отправить в главную дверь, чтобы, пока толпа не раскусила ее маневр, юркнуть через черный ход. Однако следует заметить, эта уловка сработала всего несколько раз. Досужие поклонники вскоре додумались блокировать все входы и выходы.

«Она не просто страдала от своей славы, — заметил ее старый приятель, Джо де Салерне, с которым дружба связывала ее более 30 лет. — Дело даже не в этом. Ее жизнь превратилась в ад. Она была словно загнанный зверь».

В Италии какой-то сумасшедший пытался среди ночи вломиться к ней в номер. Во второй раз это ему удалось, и он держал ее в страхе до тех пор, пока на ее крики не подоспела полиция.

В Женеве в первый вечер съемок картины «Частная жизнь» полиция была вынуждена оцепить площадку, чтобы как-то сдержать натиск тысячной толпы. Тем не менее хорошо одетая --">