Филиппа Джордж - Откровения акушерки. Тайны родильного отделения

решительно помогаю Эмили подняться с кровати и встать на ноги. Женщина постоянно упирается, но я не отступаю и с улыбкой продолжаю настаивать, что так лучше всего можно ускорить ее роды.

– Да ладно вам, Дон.

Я советую ему взять жену под одну руку, а сама беру ее под другую, и мы осторожно водим Эмили по палате. Ей не требуется много времени, чтобы прогнать нас обоих и начать двигаться самостоятельно, медленно, но неуклонно. Покачиваясь из стороны в сторону, она ковыляет и морщится от следующей схватки.

– У-у-уф! – женщина останавливается и потягивается, почти присев на корточки. Хороший знак.

– Вы хотите тужиться, Эмили? – спрашиваю я. – Вы хотите потужиться?

– Я… Я думаю, да, – ее голос напрягается.

– Очень хорошо, – улыбаюсь я. – Будем надеяться, это означает, что ребенок готов появиться на свет. Почему бы вам не перебраться сюда, к краю кровати, тогда вы сможете держаться за нее, когда захотите тужиться? – на этот раз она делает то, что я предлагаю, без единого возражения.

Эмили подходит ко мне, и я вижу в ее глазах знакомую смесь трепета и доверия. Чем дальше она продвигается, тем дальше уходит в царство неведомого. Теперь она посреди неизведанных вод, и все барьеры разрушены. Это ее первые роды, и женщина теряется в том, что происходит, поэтому должна целиком довериться мне как проводнику. И я знаю, что делаю. Приняв роды много раз, в этот чрезвычайно важный момент я спокойна, уверена в себе и веду себя профессионально. Я вижу, что теперь у Эмили появляется желание тужиться, и призываю ее оставаться на ногах, поскольку гравитация помогает в разрешении родов.

– Послушайте меня, Эмили. Сейчас вам придется сильно тужиться, – объясняю я пациентке, когда она садится на корточки у кровати. Быстрым взглядом я оцениваю происходящее. – Уже близко! – говорю я нараспев. – Ребенок скоро родится. Я вижу только голову. Вы так хорошо справляетесь, Эмили. Продолжайте тужиться.

На мой взгляд, все дети прекрасны: крошечные, но идеальные человеческие существа.

Дон сейчас стоит рядом с Эмили и повторяет за мной, подбадривая ее.

– Она видит головку, – возбужденно подхватывает он. – Малыш скоро появится. Продолжай тужиться.

Я улыбаюсь про себя. Для мужа пациентки это тоже ново, и он не уверен, какую роль должен играть во всем процессе, поэтому делает то, что считает нужным, – следует моему примеру.

Теперь я стою на коленях позади Эмили, и она изо всех сил тужится. Прошло уже шесть часов, женщина устала, но сейчас нельзя останавливаться. Мы с Доном непрерывно подбадриваем ее:

– Продолжай толкать. Тужься! Давайте вытащим этого ребенка! Вот так. Вот так, Эмили. Он уже близко… Уже сейчас.

Эмили производит на свет идеального малыша, вот так, сидя на корточках в ногах кровати. Такой эмоциональный момент! Я помогаю Дону перерезать пуповину и смотрю на маленького мальчика: он прекрасен, просто неотразим! Но на мой взгляд, все дети прекрасны: крошечные, но идеальные человеческие существа. Если бы это зависело от меня, я бы их всех забрала домой. Я быстро растираю малыша полотенцем и передаю его измученной матери. Она сияет от гордости и удивления, как будто не может до конца поверить, что младенец настоящий.

Этот взгляд! Первый контакт матери с ребенком так драгоценен, что я чувствую, как у меня перехватывает дыхание. Они были вместе уже девять месяцев, но только сейчас состоялась их первая настоящая встреча, когда формируется мгновенная и нерушимая связь.

– О, только посмотрите! – шепчет Эмили в маленький сверток. Глаза Дона блестят от слез. Я поднимаюсь с пола, где стояла на коленях, и вижу, что мои колготки залиты кровью. Потом поменяю.

Я выхожу из комнаты, радуясь за Эмили и Дона, что помогла им благополучно родить ребенка, но также счастлива, что мне удалось завоевать доверие своей пациентки. Вначале она была настроена крайне скептично, но я сделала все, что было в моих силах, чтобы женщина чувствовала: ее уважают и слушают. Да, мне всего двадцать, а Эмили почти вдвое старше меня, но здесь родильное отделение и моя работа, и я точно знаю, что делаю.

В течение следующих двух дней, пока Эмили находилась в послеродовом отделении, я несколько раз заглядывала к ней, чтобы убедиться, что все в порядке. Они назвали своего сына Эдвардом Захарией Льюисом, что кажется очень громким именем для такого маленького человечка, но я уверена, ребенок будет ему соответствовать. В конце концов, он должен --">