Марта Додд - Из окна посольства

неменьшим отвращением и горечью наблюдала то, что видел ее отец... Они покинули Германию с неистребимой ненавистью к идеологам свастики, к палачам и убийцам, пытающим германский народ в чудовищном застенке, именуемом Третьей империей".

 Четыре с лишним года пребывания в гитлеровском аду сделали Марту Додд не только убежденной антифашисткой, хорошо понимающей, какой угрозой для свободолюбивых народов является германский фашизм. Она вернулась на родину решительной сторонницей политики Рузвельта по отношению к фашистский агрессорам и решительной противницей американских изоляционистов, толкавших страну на гибельный путь. Она поняла, что только коалиция демократических стран может положить конец фашистской тирании, и что самая крупная и решающая роль в этой коалиции принадлежит СССР.

 Ниже мы помещаем наиболее интересные отрывки из книги Марты Додд, рассказывающие о ее пребывании в Фашистской Германии и отдельные ее впечатления о поездке в Советский Союз.

Ал. Абрамов

-----

ПЕРВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ

 В дни после избрания Франклина Делано Рузвельта президентом, мой отец проводил отпуск на своей ферме в горах Виргинии. Возвратившись в Чикаго, он рассказал нам, какую радость вызвало избрание нового президента, которого он знал лично еще во времена Вильсона. Мы все были горячими сторонниками Рузвельта, и в первый раз я голосовала за него в 1932 тюду. Мой отец был очень доволен там, что выбрали Рузвельта.

 Однажды утром в июне месяце моя мать позвонила мне в редакцию "Три-бюн", где я тогда работала, и, не предупредив меня ни одним словом, сказала взволнованно:-- Твоему отцу только что звонил президент Рузвельт, он предлагает ему пост американского посла в Германии!-- Она попросила меня никому об этом не говорить, так как отец еще не решил, примет ли он это предложение.

 Я попыталась мысленно представить себе ту Германию, где будет жить наша семья, припомнить все, что я знала и слышала о новой Германии. Гитлера я считала шутом, внешне похожим на Чарли Чаплина, который сжигает книги и ввел в своей стране диктатуру. Мне было трудно представить себе моего отца в такой атмосфере. Однако, я понимала, что такое предложение -- большая честь, от которой редко отказываются, и что этот пост будет завершением всей его жизни, посвященной всецело истории и демократическим традициям его родины.

 Я не помню, чтобы кто-нибудь из нас особенно тревожился при мысли о том, что нам придется жить в условиях фашистской диктатуры,-- это показывает, что я тогда совершенно не понимала политического значения нацистского режима. Теперь я понимаю, что отец, вероятно, провел немало тревожных минут, раздумывая об этом. Он несколько раз говорил, что но знает, как отнесутся теперешние немцы к его либеральным воззрениям и ж его книге о Вильсоне. Впоследствии мы узнали, что когда его имя было названо германскому правительству, то оказалось, что там не знают, кто он такой, а наведенные справки не доставили нацистам особенной радости. Тем не менее отвести его кандидатуру было неудобно -- это значило бы нанести оскорбление иностранной державе.

 На прощальном обеде, который давали для нас немецкие общества, германо-американские организации и германское консульство, я сидела за столом между Карлом Сэндбергом и Торнтоном Уайлдером. Все мои друзья давали мне забавные советы, как держать себя в обществе дипломатов, учили, что говорить Гитлеру, когда я с ним познакомлюсь, и пугали нас с матерью до полусмерти, рассказывая, какой строгий этикет нужно соблюдать и какую пропасть денег нужно тратить для того, чтобы достойно представлять нашу страну. Но Торнтон Уайлдер, как всегда обаятельный, живой и дружелюбный, и Гарриэт Монро дали мне хороший совет: учиться языку и общаться больше с немцами, чем с иностранцами.

 Карл Сэндберг был в ударе -- его манера говорить неподражаема и очень своеобразна:-- Постарайтесь узнать, что за человек Гитлер, из какого теста он сделан, что движет его умом, что составляет его плоть и кровь. Перед вашими глазами пройдет целая процессия мошенников и бандитов, идеалистов, государственных деятелей, преступников, дипломатов, талантливых людей. Вы увидите все национальности мира. Наблюдайте их, изучайте, анатомируйте. Не

--">