Елена Анатольевна Папанова - Анатолий Папанов: так хочется пожить… Воспоминания об отце

слышала ее от отца.

На фронте, в минуты затишья, они спорили, строили планы, мечтали, но многие ребята погибли. Один папин друг и ровесник, Алик Рафаевич, погиб на глазах у отца. В этом бою, который длился два с половиной часа, от 40 человек осталось 13. Отец вспоминал: «Помню и первый бой, и первую атаку, и бой, в котором убили моего друга – Алика Рафаевича. Алик до войны учился на операторском факультете ВГИКа. Жили мы в Москве недалеко друг от друга, но не были знакомы. Познакомились, а потом и подружились, только на фронте».

Впоследствии о своей военной дружбе и об Алике Рафаевиче папа рассказал в одном из телевизионных интервью. После этой передачи мать Алика Рафаевича нашла отца. Состоялась встреча у нас дома, они долго разговаривали, ведь его мать считала Алика без вести пропавшим. А потом папа получил письмо:

Глубокоуважаемый Анатолий Дмитриевич!

С тех пор, как я услышала Ваше выступление по телевидению, а затем Вы любезно и необычайно тепло приняли нас у себя дома, прошел не один день. А я и все члены нашей семьи продолжаем пребывать в необычайно волнительном состоянии. И мы не можем подобрать слов, которые бы в полной мере выразили наше чувство глубокой благодарности Вам. Чувство сердечной признательности матери, которая спустя тридцать с лишним лет, благодаря Вам, дорогой Анатолий Дмитриевич, узнала о своем сыне.

Узнала от Вас – человека, который был с ним рядом до последнего вздоха. Узнала, как погиб мой сын, защищая родную землю. Погиб на Ваших глазах. Погиб, как верный сын Отчизны. Вы понимаете, конечно, как велико горе матери, потерявшей сына, к тому же единственного. И единственным утешением может быть только сознание того, что он пал смертью храбрых, будучи до последней секунды своей молодой жизни и до последнего вздоха верным Матери-Родине.

Более тридцати лет я ничего о нем не знала, знала только, что ушел на фронт, знала только, что погиб. И вот ваше выступление, наша встреча у Вас на квартире, рассказ о Вашем боевом друге однополчанине, которого Вы любовно называли Рафик, с которым Вы делили тяготы военных дорог, теплый рассказ о храбрости и скромности, дружбе и доброте, отваге и гибели этого Вашего молодого друга. И, наконец, Ваши слова, когда я Вам показала фотографию моего сына: «Да, это он!»

Вы были взволнованы. Речь шла о Вашем боевом друге-товарище. Что же сказать мне – его матери, всем членам нашей семьи. Велико, повторяю, наше горе. Но теперь велика и наша гордость – за моего сына, за нашего внука, племянника, павшего смертью храбрых при защите Родины.

И великое Вам, дорогой Анатолий Дмитриевич, спасибо за Вашу такую дружбу с моим сыном, за то, что делили с ним и в те дни учебы, и в дни боев все радости и печали, спасибо за то, что позаботились похоронить его. Спасибо за то, что собираетесь побывать в Донбассе, чтобы вместе с Красными следопытами найти его могилу.

Мы будем с нетерпением ждать Вашей весточки, чтобы незамедлительно выехать туда.

Спасибо и низкий поклон от всей нашей семьи Вам.

С уважением, Софья Рафаевич-Шпик.

А в начале 1942 года, в одном из боев на юго-западном фронте, рядом с молодым солдатом Папановым разорвалась бомба. Один осколок угодил ему в ногу. Это было под Харьковом. Ранение было тяжелым. Он попал в госпиталь, который находился в городе Буйнакске, под Махачкалой. В госпитале пролежал около полугода, перенес несколько операций, в результате два пальца на ноге были ампутированы. Он получил инвалидность. Но даже в госпитале мысли о театре, об искусстве будоражили его юношеский ум и помогали бороться с недугами. В одном из последних интервью он вспоминал: «А с каким нетерпением мы в госпитале ждали выступления артистов! Искусство вселяло в нас веру в Победу, дарило, пусть минутное, душевное успокоение, залечивало раны.

Залечивало иногда в буквальном смысле слова. Помню военный госпиталь. Коридор, заставленный кроватями, и громкий, словно пытающийся скрыть неуемную радость, голос Лидии Руслановой “Валенки, Валенки…”. Пластинку ставят несколько раз. Мы знаем, что ставят его по просьбе оперируемого бойца. Ему надо было ампутировать ногу, а анестезирующих средств в госпитале не осталось, и он согласился на операцию без наркоза. Попросил только, чтобы поставили “Валенки”».

Самым главным в решении стать артистом было убеждение, что актер может сражаться только своими средствами. Особенно остро Папанов ощутил, когда в --">