Андрей Ангелов - Семь жизней

полковника милиции и звания «Почётный мент Российской Федерации». Участвовала в рейдах по городу, в том числе – ночных и опасных. Короче. С уходом Лошади на пенсию – ушла целая Эпоха, без натяжек.

Тимофеева приятельствовала с моей мамой, они когда-то учились на одном факультете, в ВУЗе.

Только после мама ушла в школу, а Лошадь – в ментовку, где и стала Кобылой.

 Я даже не знаю, – ненавижу я Лошадь или считаю Её хорошим человеком, – со своей сегодняшней колокольни возраста. Да, я не люблю ментов в принципе, потому что это сословие – каратели по своей сути, подавляют свободу воли, а ведь нет ничего слаще свободы.

Свобода дана нам Свыше, а если менты сего не понимают – то это проблемы их. Однако, отражающиеся на нас. Поэтому любой мент априори – урод и моральный пидорас. Но. Лошадь Н. И.  – особый милиционер в моей жизни. Так получилось.

Москва, 31 мая 2020.

2.3. Апдейт из 2024-го

Мой ярчайший роман «Театр мистера Фэйса» имеет множество революционных смыслов. В том числе, Манифест свободы, — как его видел автор в 31 год. Американская почва сюжета (видимо) не случайна, — поскольку именно США – та страна, что рождена в борьбе за свободу.

Каждому из Героев (а оных более 20-ти) мистер Фэйс озвучивает своё видение свободы. По ходу донося свои принципы чести и справедливости. Слишком много крови, но и индекс Зла запредельный. Зло может победить только Зло!

На фото Андрей Ангелов. Ему 31 год, до начала создания «Театр мистера Фэйса» осталось 2 месяца. 2007 год (день рождения).

3. Философия знания

3.1. Закон о династиях

Примерно два года за свои 40+ лет я работал руками. В том смысле, что зарабатывал ими. Правда, руки оказались не заточенными ни под что, кроме пошлых мыслей, — но два года я и постигал сию истину.

В моем активе работа столяром, слесарем двух видов, плотником, изготовителем шлакоблоков, уборщиком. Почти везде с приставкой «ученик, стажёр». Главный итог, что я вынес: в среде работяг есть иерархия, и сильные жрут слабых. Есть как назначенные начальники, так и лидеры мнений. Есть и фамильная преемственность. В Кузбассе традиция: пафосно заявлять о «династиях» рабочих специальностей, с высоких трибун. Посыл таков, что если ты родился в семье шахтёра или бульдозериста, — то ОБЯЗАН сам стать шахтёром или бульдозеристом. Крепостное право, только под толстым слоем фарса. Тем не менее, «Закон о династиях» работает почти без накладок.

Женятся (выходят замуж) закономерно на людях своего круга.

Пример. Ушан или Сидор не смогли б стать учителями, и ТАК потому, что мои родичи были учителями. А у Сидора – мама из торговой сферы, а мама Ушана – психиатр. Не знаю, кто есть по жизни Ушан, а Сидор стал «династийным» торгашом. Я же, после двух лет «работягой», — закономерно преобразился в учителя, и моя судьба – преподавать… по ходу жениться на своей ученице – дочери бухгалтера и шофера, которая станет школьным психологом. (Речь о моей первой жене – Светке). И наши несостоявшиеся дети – вступили бы в социум в качестве учителей или типа-вроде, в крайнем случае, как водители автобусов или предприниматели местечкового масштаба…

Я избежал предначертанности, — и таких матричных сбоев – есть по планете.

На фото тётя Люба (г. Рига). В сер. 1950-х, две родные сестры вышли замуж и начали строить «взрослую жизнь».  Юля осталась в Сибири – моя родная бабушка. А Люба – уехала в Юрмалу (Латвия), где и осталась, там пережила развал СССР, получила латвийское гражданство и выдала дочку замуж за немца. Сейчас Они Все – европейцы, особенно внук Эрик.

А Юля родила мою маму, а мама родила автора. В Сибири, со всеми российскими последствиями… Такие вот параллели, — а если б Юля поехала тоже в Юрмалу, —  была б другая история! Правда, неизвестно, родился б автор, и даже Его мама…

— Мир взрослых – очень жестокий, — любил говорить отец, когда я делился с Ним тем, что мне надоело быть «маленьким».

Мой первый «взрослый мир» — это мир работяг. А первые --">