Газета «День Литературы» - Газета День Литературы # 144 (2008 8)

лет вместе" стал теоретически возможен разумный диалог этих двух великих народов. Это был второй поединок телёнка с дубом.

Помню, первая его супруга Наталья Алексеевна Решетовская, с которой я хорошо был знаком, дала мне экземпляр ранней рукописи Александра Солженицына "Евреи в России и в СССР". Она попросила меня опубликовать по возможности этот текст уже после смерти и своей, и Александра Исаевича. Написала свое предисловие. К сожалению, ещё при жизни её это исследование было опубликовано неряшливо и с нелепыми добавками одним из бывших политзаключённых. Само время написания материала – 1968 год, говорит о том, что Солженицын давно интересовался этим важным для своего народа вопросом, и из небольшого исследования 1968 года получилась прекрасная книга "Двести лет вместе".

Иногда я искренне сожалел, что Солженицын ради общественных и национальных интересов то и дело надолго отбрасывал в сторону литературу, мол, и хотелось бы позаниматься мелкими рассказиками для души, но времени нет. А эти мелкие рассказики для души превращались в "Матрёнин двор", "Один день Ивана Денисовича", или позднее "На изломах" – и становились примерами русской классики. Он был великий рассказчик, что дано не каждому писателю. Был ли он прав? Не знаю. Художественная правда его рассказов иной раз становилась объёмнее и объективнее его субъективных политических высказываний. Для меня до сих пор загадка, как после "Архипелага..." он пришёл к образной правде рассказа "На изломах", оправдывающего величие сталинского разбега в будущее. Я бы этот рассказ вместе с "Матрёниным двором" и поставил первым же делом в школьные и вузовские программы.

Но Александр Исаевич считал, что в конце XX века одной художественной прозой читателя не разбудить, как бы она ни была хороша. Публицист, пророк, политик, Александр Солженицын то и дело наступал на горло собственной песне.

По-своему, он был близок энергетикой своей Владимиру Маяковскому, хоть и с разных позиций, с разных сторон, но Александр Исаевич тоже требовал к штыку приравнять своё перо.

Защищая свой народ, он сражался не только с давящим тоталитарным режимом, но и с равнодушной к народу, а то и презирающей его либеральной интеллигенцией, вспомним разящих "Наших плюралистов". Так постепенно от него отворачивались потоки его либеральных поклонников и защитников. Один поток отвернулся после "Наших плюралистов", второй поток после вдумчивого смертельного анализа западной демократии и американского высокомерия. Оказалось, что он не только не либерал, но и не западник вовсе.

Он копал вглубь истории, а значит – и вглубь истины. И докопался, что истоки зла лежали всё-таки не в октябре 1917 года, а в феврале, в разрушительном Временном правительстве, и последующий октябрь был лишь неизбежным следствием февральского переворота.

Великого русского писателя не любили отечественные власти, зато вроде бы обогрели на западе, дали Нобелевскую премию, до поры до времени свободно печатали в самых известных изданиях. Но разве можно чем-то улестить голос истины? И вот, наперекор всем своим либеральным соратникам, Александр Исаевич пишет жёсткие слова по отношению к современному западному миру.

Кто за народ – тот его союзник и друг. Великий народник XX века уже в последние свои годы выразился: "Сбережение народа – высшая из всех наших государственных задач". Сбережём ли?

Он вернулся в Россию не за последним триумфом, ещё не сойдя с дальневосточного поезда, он стал упрекать ельцинские власти за разор отчизны, за бедность народа. Вскоре его отлучили от телевизионного экрана, в прессе ему отводили роль забытого старца, который лопочет сам не зная что. А ведь пока Россия не вернётся к низовому самоуправлению, к своему древнерусскому вечевому распорядку жизни, не будет никакого порядка и в верхних эшелонах власти.

Лауреат Нобелевской премии, многих международных премий, писатель Солженицын долгое время даже после приезда в Россию отказывался от отечественных наград, не то время, когда народ бедствует, получать из рук, к примеру, ельцинского режима, орден Андрея Первозванного. Уже в последние годы к писателю пришла надежда, что с путинскими переменами воспрянет и сама Россия. В этом развороте от резкой оппозиции к осторожной поддержке путинского правления Александр Солженицын оказался близок Александру Проханову. Не нужны им ни --">