Александр Петрович Свободин - Откровения телевидения

class="book">лучше старых; что банальности — произносит ли их герой

,

смущенно

улыбаясь и запинаясь или заученно, по шпаргалке — все равно остаются банальностями; что прием сам по себе еще ничего не решает, будь то бесхитростная съемка официальной встречи или хитроумное провокатив

ное интервью.

А решает талант, оригинальность видения, яркость индивидуальности

художника, уровень

его

мышления. И те самые интервью, которые невыно

симы во многих документальных фильмах, оказались интересны в картине «Все мои сыновья». И съемки футбола, бывшие хроникальными, безли

кими во множестве спортивных фильмов и телевизионных репортажей,

вдруг обрели тему и формальную законченность последовательно прове

денного приема в фильме «Футбол без мяча».

Но что это такое «индивидуальность» применительно к монтажному фильму, где режиссер имеет дело с пленкой, отснятой не им, с явлениями, по

поводу которых история уже сказала свое слово?

Тем не

менее,

факт, что в наиболее значительных монтажных работах последнего десятилетия особенно ярко видна связь между документальным материалом и личностью художника, увидевшего и расшифровавшего этот материал. Процесс, конечно, начался давно. Пожалуй, после экспериментов Вертова, после гневной военной публицистики Довженко наиболее

открыто, демонстративно выразил себя в документальном материале Ромм

в фильме «Обыкновенный фашизм». Не только в монтаже, в отборе мате

риала, но и в том, что сам он произносил текст фильма как бы «от себя», от

имени пожилого, много видевшего, размышляющего о виденном человека. Личность художника стала в фильме нравственным эталоном для происходящих на экране событий.

К сожалению, многие кинематографисты увидели в этом комментарии,

сделанном от имени автора, лишь прием. В ряде картин режиссеры начали

сами читать дикторский текст — самобытности фильмам сие не прибави

ло, но профессиональный уровень снизило. Пожалуй, лишь в двух

картинах последнего времени авторское режиссерское чтение не было

эпигонством «Обыкновенного фашизма», а было оправдано самой биогра

фией авторов. Фильм «Гренада, Гренада, Гренада моя» начинается с

пролога, в котором два

уже

немолодых человека — Р. Кармен и К. Симо

нов — рассматривают кадры старой испанской хроники и вспоминают

свою молодость — молодость хроникера испанских событий и молодость

поэта, для которого, как и для всего поколения

30-х годов, война в Испании была частью его биографии. Рассказ об этом времени естествен

в устах авторов, ибо

это

рассказ и о их жизни.

И точно так же естествен авторский голос в другом фильме, посвященном испанской теме. На Киевской студии документальных и научно-популярных фильмов режиссер Фернандес сделал фильм «Иду к тебе, Испания». Это

рассказ о судьбах испанских людей, эвакуированных во время войны из

Испании и нашедших свою вторую родину в России. Сегодня эти люди

поставлены перед выбором — вернуться в Испанию или остаться в

России, выбором трудным, мучительным: слишком многое связывает их с Россией, и в то же время родина зовет властно к себе. Режиссер беседует

с русскими испанцами, с их женами, он размышляет вслух — все время

звучит его глуховатый с акцентом голос. В картине есть истинная автор

ская грусть, беспокойство, желание найти выход для своих друзей, для самого себя, есть драма людей, оказавшихся на разломе истории и не

желающих идти на компромиссы.

Но вот фильм, в котором автор не выступает сам с комментарием, в

картине вообще очень мало дикторского текста, а между тем личность

автора, его творческая воля, его интеллект ясно видны, они проступают в каждой монтажной фразе, в каждом эпизоде. Это фильм «Год 1946-й» из

«Летописи полувека», подготовленной телевидением к 50-летию Октября.

Можно по-разному относиться

--">