Георгий Тарнавский - КУРОПАТЫ: СЛЕДСТВИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Скорее всего по материалам дела будет организован „общественный суд“. Но и в этом случае следственные материалы должны быть такими же убедительными, как если бы они направлялись для рассмотрения в судебные органы. Должен быть назначен и общественный защитник, который имел бы право на заявление ходатайств, вплоть до возвращения дела для производства дополнительного расследования и его прекращения.

С учетом характера развязанной в Белоруссии, а теперь уже и в общесоюзном масштабе кампании вокруг обнаруженных в Куропатах захоронений этому защитнику придется очень трудно. И тем не менее, предлагаю свою кандидатуру. (Сейчас не осуждается предложение себя)…»

Это письмо вряд ли нуждается в пространном комментарии. Позиция его автора предельно обнажена, он не может допустить «дискредитации Сталина в отечественной истории» и готов не пощадить «живота своего» в отчаянной схватке с «распоясавшимися ниспровергателями». Но одно хотелось бы заметить уважаемому Ивану Тимофеевичу. Настойчиво требуя в будущем процессе над Сталиным, если такой состоится, соблюдения «всех предусмотренных законом гарантий», он почему-то напрочь забывает, что именно с повеления «великого и мудрого вождя» в середине тридцатых годов было отменено всякое право подсудимого на защиту, а «тройкам» и «двойкам» даровано безграничное право карать, отправлять в ссылку, в лагеря и в Куропаты. О том, как они использовали этот изуверский мандат, немало примеров дано в предыдущих разделах.

В одном из писем приведена пространная цитата из выступления штатного государственного обвинителя, Прокурора СССР Вышинского. С присущим ему напором и пафосом он воскликнул однажды:

«Пройдет время. Могилы ненавистных изменников зарастут бурьяном и чертополохом, покрытые вечным презрением честных советских людей, всего советского народа.

А над нами, над нашей счастливой страной по-прежнему ясно и радостно будет сверкать своими светлыми лучами наше солнце. Мы, наш народ, будем по-прежнему шагать по очищенной от последней нечисти и мерзости прошлого дороге во главе с нашим любимым вождем и учителем — великим Сталиным — вперед и вперед, к коммунизму!»

Но пройдет совсем немного времени и в Куропатах, в других местах народной боли и горечи встанут обелиски, будут сооружены мемориалы и пантеоны. На мраморных плитах напишут имена павших, чтобы возвратить их из небытия в историю и в будущее. А суд над палачами — большими и маленькими — состоится, и будет вынесен приговор. Это сделает время. Оно — главный судья.

…Каждый день почта приносит новую пачку писем с лаконичным адресом на конвертах: «Минск, Прокуратура БССР, „Куропаты“». Из всех уголков страны люди обращаются к следствию с надеждой узнать что-нибудь о судьбе своих близких, осужденных когда-то «без права переписки», «на поселение…», «в ссылку». Хотя жизненные дороги тех, о ком они и через полвека помнят и желают получить весточку, проходили далеко от Белоруссии, они обращаются сюда, в Минск, потому что надежда не ведает границ.

Открываем конверт: «Умоляю, ответьте, не встречалось ли вам имя моего отца…» Кто знает: а вдруг этот крик исстрадавшейся души поможет заполнить хотя бы одну из пустующих пока строк в скорбной повести о Куропатах? Вдруг поможет… И уходят в архивы, в суды и Прокуратуру СССР, в КГБ и МВД СССР, по многим адресам запросы и просьбы, несущие надежду на возвращение истины. Выходит, и через год следствие не закончено, оно продолжается…

Примечания

1