Кшиштоф Борунь , Анна Мирлис - Покой нам только снится…

общественные науки: моделирование конкретных общественных механизмов, позволяющих осуществить полную экспериментальную проверку всех принимаемых решений и внедряемых изменений. Глубокие и всесторонние исследования различного рода патологий социальной жизни и политических организаций.

— Что бы вы сказали представителям другой цивилизации, если бы оказались первым человеком, встретившимся с инопланетянами?

— Думаю, что такой диалог был бы трудной, если не сказать — безнадежной задачей. Подозреваю, что представителей другой цивилизации отличают от нас не только внешний вид, физиология и психика, но также и уровень развития. Встреча с цивилизациями, находящимися, как и мы, на начальной фазе научного и технического развития, маловероятна. Гораздо правдоподобнее различия, измеряемые не столетиями или тысячелетиями, а сотнями и тысячами веков, а может быть, и миллионами лет развития.

Если такие «гости» прибудут к нам из иной планетной системы, это огромное различие уровней несомненно.

Опасаюсь поэтому, что мой разговор с пришельцами напоминал бы «разговор» орангутанга со случайно встретившимся ему в джунглях человеком… Это, конечно, не значит, что передача информации на таком уровне вообще невозможна. Я, например, своим поведением должен стремиться показать, что знаю, с кем имею дело, и полон дружеского расположения.

Но пропасть, к сожалению, может быть слишком большой: мы вообще можем не осознавать присутствия «гостей» и расценивать проявления их деятельности как естественные — хотя и необычные — явления нашей природы. Остается лишь надеяться, что пришельцы окажутся специалистами по установлению контакта с представителями примитивных цивилизаций и будут пользоваться языком, понятным орангутангу.

— Как все-таки определить место научной фантастики в наш век? Каковы, на ваш взгляд, особенности современной фантастики, ее цели и идеалы?

— По всей вероятности, ключ к пониманию сущности современной научной фантастики именно в ее сложности, в разнородности функций и форм художественного выражения.

Популярность научной фантастики не объясняется стремлением современного человека уйти от действительности в мир мечтаний. Напротив, влияние фантастики на культурно-творческое развитие человечества будет со временем углубляться. Следует ли делать вывод, что научная фантастика в большей степени указывает пути в грядущее, чем реалистическая литература? Принять такой тезис было бы упрощением. Функции фантастической и реалистической литературы сходны — и та и другая помогают обратить внимание на насущные проблемы сегодняшнего дня. Разница в том, что у фантастической литературы больше возможностей показать пути развития общества и возникающие при этом противоречия и опасности. В этом смысле научная фантастика имеет отношение к предсказанию будущего.

Конечно, предсказать будущее в абсолюте невозможно. Но, указывая на предполагаемые трудности, можно облегчить борьбу с ними; можно даже помочь тому, чтобы их не было вообще. Мне кажется, фантасты здесь еще скажут свое слово. Предвидеть будущее — задача неблагодарная, и даже самые лучшие научные методы помогают в весьма ограниченном диапазоне. Окружающий нас мир — динамичный процесс неизмеримой сложности. Планировать, по-моему, можно только вопросы, задаваемые природе наукой. Но ответы, полученные от природы, запланировать невозможно. Мы можем сегодня убежденно сказать, что только очень небольшие фрагменты картины будущего, начертанные учеными и фантастами, выдержат испытание временем — и то лишь будущего сравнительно недалекого. И все же роль фантаста как герольда наступающей эпохи и зловещей прорицательницы Кассандры — в одном лице — может иметь огромное общественное значение. Отсюда исключительная позиция фантастики в литературе социалистических стран как орудия, углубляющего смысл общественных и культурных преобразований.