Александр Север - 10 мифов о КГБ

госбезопасности возглавил грузин Лаврентий Берия^[4]. Правда, с Николаем Ежовым не все так просто. Во время следствия в 1939 году он признался, что его мать — литовка. На этот факт можно было не обратить внимания, если бы в анкетах 1922 и 1924 годах он не указал, что он «объясняется на литовском и польских языках».

По поводу целенаправленного уничтожения чекистами — евреями русского народа и попыток занять иудеев доминирующее положение в СССР. Это мифы. Сотрудников госбезопасности еврейской, русской, польской, украинской или какой-либо еще национальности не интересовались национальностью подследственного. Если бы все служащие в ОГПУ-НКВД евреи решили объединить свои усилия, то они бы смогли взять Лубянку под свой контроль. Вот только всех их, в первую очередь интересовало личное благополучие и карьера.

Вопреки распространенному мнению евреи, как впрочем и представители других национальностей, в первые годы советской власти не очень охотно шли работать в органы госбезопасности. И дело не только в специфичной славе ВЧК, но и причинах материального порядка. Например, там очень мало платили, а работать за идею могли немногие. Ненормированный рабочий день и тяжелые условия труда, говоря современным языком, были причиной резкого ухудшения здоровья многих чекистов. Другое дело, что, например, в Красной Армии служба в военной контрразведке была безопаснее, чем в подразделениях участвующих в боевых действиях. Хотя, по сравнению с военными чекистами комиссар или политработник ощущал себя более защищенным, чем «особист» (сотрудник военной контрразведки). Первый и на фронт лишний раз старался не выезжать.

Обратимся к официальной статистике. В сентябре 1918 года по данным анкет среди 372 сотрудников управленческого, следственного, оперативного, надзорного, канцелярского и административно-хозяйственного персонала ВЧК было 179 (48,1 %) латышей, 113 (30,4 %) славян (русских, украинцев и белорусов), 35 (9,4 %) евреев, 23 (6,2 %) поляков и литовцев, 4(1,1 %) немцев, 3 (0,8 %) финна, 2 (0,5 %) эстонца, 1(0,4 %) француз, 1(0,4 %) грек и 11(2,1 %) не установленных^[5].

Среди руководящих работников ВЧК, чьи анкеты сохранились, латышей было 113 человек (50,4 %), русских, украинцев и белорусов — 58 человек (25,9 %), евреев — 27 человек (12,1 %)^[6].

Таким образом, действительно в 1918 году до 70 % сотрудников центрального аппарата ВЧК (без учета обслуживающего персонала) были представителями национальных меньшинств. В этом нет ничего удивительного. Ведь они были настроены более радикально по отношению к царскому режиму, чем русские. С 1907 по 1917 год среди сосланных в Сибирь революционеров было только 40 % русских, а остальные — представители других национальностей. Если сопоставить количество революционеров определенной национальности с ее общей численностью, то выясниться, что первое место займут латыши — они были в 8 раз активнее русских, затем идут евреи — 4 раза, поляки — 3 раза, армяне и грузины — 2 раза^[7].

По свидетельству автора книги «Госбезопасность изнутри. Национальный и социальный состав» историка Олега Капчинского: «осенью 1918 года латыши находились во главе многих чекистских подразделений. Так, на конец сентября в Отделе ВЧК по борьбе с контрреволюцией помощником начальника Секретного отделения являлся А.М. Лиде (начальником был русский А.М. Трепалов), начальником следственной части — Э.Э. Линде, оперативной части — Ж.Г. Шимкус, заведующим Бюро контроля печати — В.Я. Забельский, Бюро фотографии — К.И. Яункалн. В отделе по борьбе со спекуляцией следственную и оперативную части возглавляли латыши, соответственно Я.Я. Закис (в начале октября он станет первым заместителем начальника контрреволюционного отдела) и А.Я. Спрадзе. В Иногороднем отделе во главе трех из пяти отделений стояли латыши — Инструкторского — Ю. Ю. Янель, Бюро информации — Я. Ю. Клявин, связи — П.А. Мюллер. Латышами также возглавлялись комендатура (Я.М. Дамбол) и Отдел стратегического уплотнений (Э.И. Карповиц), секретарем которого являлся брат В.Я. Забельского А.Я. Забельский. Почти все вышеупомянутые лица имели дореволюционный подпольный партийный стаж. Подавляющее большинство из них являлись членами латышской социал-демократии. Не имевшие же подпольного стажа латыши возглавляли хозяйственные подразделения: финансово-хозяйственный отдел — член партии с 1917 г. А.Я. Раман, а его казначейский подотдел — член партии с 1918 г. А.А. Рутенберг»^[8].

Латыши в --">