Алексей Сергеевич Абрамов - Часовые поста № 1: Из истории почетного караула у Мавзолея Ленина

Несмотря на занятость, он приходил к нам в казармы, расспрашивал курсантов об их жизни, интересовался, что пишут родные. Охраняя съезды и конгрессы, я часто слышал его речи.

Когда Ильич заболел, курсанты, идя на посты, перестали печатать шаг, как требовал устав, и сменили ботинки с подковками на обычные. Команды на занятиях на территории Кремля подавались вполголоса. Возвращаясь с конных упражнений, кавалеристы спешивались и вели лошадей в поводу, сдерживая их, чтобы было меньше шума. Не пели в строю, чтобы не беспокоить Ильича. Он был очень дорог каждому из нас! Помню, сколько было радости, когда Ленину стало лучше!

А потом больной Ильич переехал в Горки. Сиротливо стало на посту № 27, у его кремлевской квартиры. Не открывалась больше дверь. Не слышалось по утрам такое теплое и сердечное: «Здравствуйте, товарищ курсант!» С замиранием сердца следили мы за сводкой о здоровье вождя. Верили, что поправится. При очередном выпуске курсантов - в 1923 году - Ленина избрали Почетным красным командиром нашей военной школы. И вот - Ильича нет!

…Почетный караул предупредили на инструктаже: крепитесь, мороз доходит до 30 градусов, стоять на площади придется долго - с утра до позднего вечера. Нам выдали теплое белье, дополнительный паек и жир, чтобы смазать лицо.

…Шесть часов шли рабочие Москвы через Красную площадь. Они склоняли знамена у деревянного помоста, где лежал Ленин, покрытый алым флагом… Мы, часовые, стояли у красного гроба по тридцать минут. Сменившись, не шли греться, а возвращались в шеренги по обе стороны помоста. С опаской поглядывали на Спасскую башню - хотелось остановить стрелки часов. Но неумолимо приближались последние минуты прощания.

В 16 часов под первые дальние гудки разводящий Янош Мейсарош поставил меня и Арсентия Кашкина на пост у гроба. Мы стояли в ногах, два чекиста - в голове.

Помню, гроб подняли и медленно понесли. Я шел слева, Арсентий Кашкин - справа. Гул заводских гудков рос и крепчал. Затем глухо ударили орудия».

Григорий Коблов и Арсентий Кашкин шли по Красной площади - движущиеся капли в неподвижном океане, ибо миллионы людей в эти минуты остановились с поникшими головами. Они шли и чувствовали, как с каждым шагом сжимается сердце от горя. Дойдя до Мавзолея, Григорий Коблов и Арсентий Кашкин приставили ногу, повернулись лицом друг к другу и замерли с винтовками у входа. Так началась первая смена вечного караула.

Мимо них бережно пронесли красный гроб, в глубокой скорби прошли родственники Ильича, его боевые соратники.

Красная площадь запела «Вы жертвою пали в борьбе роковой…».

В эти минуты все радио- и телеграфные аппараты Советского Союза передали на весь мир бессмертный лозунг нашей эпохи: «Ленин умер - ленинизм живет».

Это было 27 января 1924 года.

Несмотря на стужу, народ с Красной площади не расходился еще шесть-семь часов. Все хотели поближе пройти к усыпальнице вождя. Напор был таким, что уже через несколько минут после внесения гроба в Мавзолей в дверях пришлось установить дополнительный караул. С каждой стороны входа стояло теперь по нескольку часовых - курсант и чекисты.

Мороз крепчал.

Часовые Григорий Коблов, Арсентий Кашкин и сменявшие их Сергей Сенчилло, Алексей Макаров, Николай Петров, Франц Балтрушайтис, Семен Соколов и другие курсанты и «осназовцы» полуроты не чувствовали ни усталости, ни холода.

Когда площадь стала наконец постепенно пустеть, сняли с поста чекистов. Лишь поздним вечером курсантов-кавалеристов Николая Дрейера сменили их товарищи из другого батальона 1. [1 К сожалению, пока точно не известны имена первых часовых другого поста - внутри Мавзолея, у гроба с телом Ильича. Один из немногих очевидцев - бывший курсант 3-й пехотной роты А. П. Разуев. полковник в отставке, подробно рассказал, как происходила эта волнующая скорбная процедура, но за давностью лет не запомнил фамилий.]

КЛЯТВА КРАСНЫХ КОМАНДИРОВ

В сентябре 1924 года первые часовые Григорий Коблов и Арсентий Кашкин и первый разводящий Янош Мейсарош окончили школу имени ВЦИК. Перед тем как разъехаться в разные полки, молодые красные командиры пришли в Мавзолей.

Был теплый вечер. Длинная очередь начиналась у Лобного места, тянулась параллельно Кремлевской стене, доходила до металлической ограды Мавзолея, круто поворачивала к Спасской башне и снова изгибалась к центру площади…

Шаг за шагом двигался человеческий поток. Красноармейцы, рабочие, крестьяне. В --">