Валерий Валерьевич Панюшкин - Газпром. Новое русское оружие

зверей счастье. Звери сбегаются со всей тундры погреться. Олени, лисы, песцы – все подряд.

– Да ладно, это освоители врут. Когда первый газ выходит, всю землю так трясет – кажется, вот-вот всех убьет. Какие уж тут звери? Будь я зверем – бежал бы подальше от этого газа. Хотя кто их знает? Может, и не врут.

– Да, в такой момент, когда газ прет, чувствуешь, чего надо боятся. Природы. Газ – это же природа. Он ведь живой почти.

– Точно. Жара такая стоит, что можно зимой, даже в минус сорок, в трусах ходить.

Мы лезем на буровую. Льет мелкий дождь, небо целый день закрыто черными тучами. Ветер на вышке такой, что, кажется, сейчас оторвет голову. Самый любимый газовиками сезон. Осень. Начало августа.

– А вам повезло, что сейчас приехали. И не мороз, и не жарко, и ни комаров нет, ни мошки, – любуются газовики природой.

Но популярная газпромовская пословица, которую, говорят, придумал бывший заместитель председателя правления Вячеслав Шеремет, гласит: «О чем бы вы ни говорили, вы говорите о деньгах». И очень скоро разговоры про природу сменяются разговорами про деньги.

– А что погода? Что мороз? – говорит Вольнов. – Нас мороз не пугает, лишь бы платили, – и снова разговор возвращается к газовой романтике. – Но даже если зарплаты нет, народ все равно не разбегается. Куда же ты денешься, если ты буровик? Вот в 90-е не платили ничего, а я все равно не ушел. Торговать идти – западло. Я ж буровик! А буровиком родиться надо. Это от Бога, – и снова обращается к деньгам. – Перерабатывать нам тут, конечно, не дают. Бухгалтерия у нас тут строгая – за переработку не платит. Но мы в рамках дозволенного стараемся работать по максимуму.

На буровой работают в любую погоду. На других участках – на освоении, добыче, ремонте – есть ограничения. Когда холоднее, чем -48 °C, газовики не работают. И проблема даже не в людях.

– Человек-то все выдерживает, а металл рушится, – рассказывают нам, – когда ниже минус сорока восьми градусов, он становится хрупкий. Поэтому никакой ремонт вести нельзя. А человек-то все стерпит.

Зимой здесь обычно температура не поднимается выше -40. Ветер сбивает с ног. Чтобы дойти от машины до крыльца офиса, нужно мужество. На буровой к вышке из жилых вагончиков ходят по веревке и только группами – а то ветер свалит в канаву, и до весны никто тебя уже не найдет. Промысловики приезжают сюда на месячную вахту кто откуда: из Москвы, Уфы, Тюмени, Краснодара. Нарочно рвутся, пусть даже оставляя на Новый год жен и детей одних. Ведь оплата на промысле зависит от выполненного плана: чем больше газа добыто, тем больше денег. А зимой газа всегда нужно больше, поэтому зимние месяцы – самые хлебные, самые выгодные.

– Мы как любим говорить: трудимся почти в боевых условиях, – хвастаются газовики. – То, с чем мы работаем, горит, взрывается и отравляет. Как на войне. Поэтому так и воюем. Такое оно счастье газовика – как можно дольше терпеть. Кто дольше всех вытерпит – будет самым счастливым.

И нельзя понять, держит ли здесь людей любимая работа или высокая зарплата. И нельзя понять, стали бы люди заниматься любимой работой без высокой зарплаты. И не надо думать, будто в том, что люди хотят заниматься любимой работой, получая за нее высокую зарплату, есть какое-то противоречие. Сергей Дегтярев, замначальника по производству на месторождении Новозаполярное, уверяет, что главное, что тянет газовиков на Север – это драйв, но, рассказывая про драйв, неминуемо сворачивает и на деньги:

– Когда один промысел запустили, потом второй, такой драйв был! Захватывало. Сейчас тоже хорошо – у нас просто золотые времена – надо просто не мешать проходу газа. Он так и прет. А вот с 2012 начнется компрессорный период – там будет более жестко. Но к этому моменту мы тут хорошо разовьемся. Скоро бассейн построят. Тренажерный зал у нас уже есть, теннис, волейбол. Социалка очень хорошая. За каждого родившегося ребенка платят очень большие деньги. Путевки бесплатные каждый год. Кредиты льготные. Очень затягивает. Каждый, конечно, в мыслях хочет свободы. Но социальный пакет держит.

Инстинкт сохранения

Егор Гайдар, бывший и.о. премьер-министра, если спросить его, как и зачем Черномырдин создал Газпром из советского газового министерства, отвечает:

– Черномырдин не глупый. Он понимал, что старая министерская система управления разваливается. Советское министерство – это была система, жестко привязанная к авторитарной --">