Элизабет Колберт - Под белым небом. Как человек меняет природу

диких карпов в Китае стало гораздо меньше, а вот популяция искусственно выращиваемых рыб в прудах резко выросла. Из-за таких проектов, как плотина «Три ущелья» на реке Янцзы, речной рыбе все труднее найти место для нереста. Таким образом, карпы являются одновременно и орудиями человеческого контроля, и его жертвами.

Эти четыре вида рыб оказались в Миссисипи, по крайней мере отчасти, благодаря нашумевшей книге Рейчел Карсон «Безмолвная весна» (Silent Spring, 1962)[6] — еще один пример иронии антропоцена. В этой книге (рабочее название «Управление природой», The Control of Nature14) Р. Карсон осудила саму идею такого управления.

«“Управление природой” — фраза, задуманная в высокомерии15, возникшая вследствие допотопного подхода, бытовавшего на заре биологии и философии, когда предполагалось, что природа существует для удобства человека, — писала она. — Гербициды и пестициды — худший пример мышления “пещерного человека”, дубина, обрушившаяся на ткань жизни».

Бездумное применение химикатов, предупреждала Р. Карсон, наносит вред людям, убивает птиц и превращает водные артерии страны в «реки смерти». Вместо того чтобы продвигать пестициды и гербициды, правительственные учреждения должны были бы их ликвидировать; ведь было доступно «поистине огромное разнообразие вариантов». В особенности Карсон рекомендовала использовать один биологический вид против другого. Например, можно завезти паразита, который будет питаться вредным насекомым.

— В этой книге главным источником зла выставлялось массовое, почти неограниченное применение химических веществ, особенно хлорированных углеводородов вроде ДДТ, — сказал мне Эндрю Митчелл, биолог из исследовательского центра аквакультуры в Арканзасе, который изучал историю азиатских карпов в Америке. — Речь шла о том, как перестать массово использовать химикаты, но все-таки сохранить хоть какой-то контроль. Скорее всего, это не меньше других причин повлияло на импорт карпа. Рыбы должны были послужить инструментом биологического контроля.

В 1963 г., через год после публикации «Безмолвной весны», Служба охраны рыбных ресурсов и дикой природы США (U. S. Fish and Wildlife Service) официально привезла в Америку первую партию азиатского карпа16. Идея состояла в том, чтобы, как и рекомендовала Карсон, при помощи карпов бороться с разросшимися водными сорняками. (Некоторые водные растения, например уруть колосистая — еще один интродуцированный вид, иногда так сильно разрастаются в озерах и прудах, что по ним не могут проплыть ни лодки, ни даже пловцы.) Для этой цели был выбран белый амур — мальки, выращенные на экспериментальной станции по разведению рыбы в Штутгарте (штат Арканзас). Три года спустя местным биологам удалось заставить одного из карпов — теперь уже взрослого — нереститься. В результате появились тысячи мальков. Почти сразу же некоторым удалось сбежать. Они попали в Уайт-Ривер, приток Миссисипи.

Позже, в 1970-е гг., Арканзасская комиссия по охоте и рыболовству (Arkansas Game and Fish Commission) нашла применение белому и пестрому толстолобику17. Незадолго до этого был принят Закон о чистой воде, и местные органы власти вынуждены были соблюдать новые стандарты. Но не все могли позволить себе модернизировать очистные сооружения. Комиссия решила, что проблему можно решить, если завести в очистных прудах карпов. Карпы могли бы съесть лишние водные растения, которые разрослись в условиях избытка азота. В рамках одного такого исследования белого толстолобика запустили в очистные водоемы Бентона, пригорода Литл-Рока. Рыбы действительно объели всю растительность, а потом тоже сбежали. Никто точно не знает, как именно, просто потому, что за ними никто не следил.

— Тогда все думали, как бы очистить окружающую среду, — сказал мне Майк Фриз, биолог, работавший с карпом в Арканзасской комиссии по охоте и рыболовству. — Вышла «Безмолвная весна» Рейчел Карсон, и все переживали из-за химикатов в воде. Ввезенные животные почти никого не волновали, а жаль.

***

Рыба — в основном белые толстолобики — лежала окровавленной горкой. Их было несколько десятков, живьем брошенных в лодку. Я смотрела, как куча рыбы все росла; в самом низу рыбины уже наверняка были мертвы, а верхние бились в агонии, разинув рты. Мне даже чудился обвинительный блеск в их низко посаженных глазах, но я понятия не имела, видят ли они меня на самом деле.

Это происходило знойным летнем утром — спустя несколько недель после поездки

--">