Лев Давидович Троцкий - Между империализмом и революцией

Люксембург и Карла Либкнехта? Или это не социал-демократ Херзинг^[5], член II Интернационала, провоцировал мартовское движение в Германии, чтобы утопить его в крови? А последние самые свежие мероприятия социал-демократа Эберта против железнодорожной стачки в Германии?

Или Исполнительному Комитету из Лондона не видно, что делается на континенте? Но в таком случае да разрешено будет почтительно спросить Гендерсона: не был ли он тайным советником короны во время пасхального восстания в Ирландии в 1916 году, когда королевские войска громили Дублин и расстреляли 15 ирландцев, в том числе социалиста Конноли, уже раненого перед этим? Может быть, Вандервельде, бывший председатель II Интернационала, маленький тайный советник маленькой короны, не призывал русских социалистов во время войны мириться с царизмом, бродившим по горло в крови рабочих и крестьян и вскоре захлебнувшимся в ней? Нужно ли умножать примеры? Поистине вождям II Интернационала так же к лицу защита права стачек, как Искариоту – проповедь верности.

III. «В тот момент, когда Московское правительство требует своего признания другими государствами, оно должно бы было, если оно хочет, чтобы уважались его собственные права, с таким же уважением относиться к правам других народов и не нарушать элементарных принципов, на которых должно покоиться общение между цивилизованными народами».

Политический стиль – это партия, это ее душа. Последний пункт есть высшее достижение II Интернационала. Если Советская Россия хочет добиться признания (от кого?), то она должна «с таким же (с каким?) уважением относиться к правам других народов и не нарушать – заметьте это себе – элементарных принципов, на которых должно (должно!) покоиться общение между цивилизованными народами».

Кто это писал? Мы бы сказали, что это писал сам Лонгэ, если бы он не переселился в Интернационал N 2 1/2. Может быть, это Вандервельде, тонкий юрист бельгийской короны? Или мистер Гендерсон, вдохновленный собственной воскресной проповедью на религиозном собрании «Братства»? Или, может быть, Эберт в свои свободные часы? Прямо-таки необходимо установить для истории автора несравненной резолюции. Конечно, мы не сомневаемся, что мысль II Интернационала работала коллективно. Но кто явился тем избранным каналом, по которому прорвался гнойник этой коллективной мысли?

Вернемся, однако, к тексту. Для того, чтобы быть признанными буржуазными, империалистскими, рабовладельческими правительствами (а речь идет именно о них!), Советское правительство должно «не нарушать принципов» и «с таким же уважением относиться к правам других народов», с каким… С каким же это «уважением»?

Четыре года империалистские правительства пытались свергнуть нас. Не свергли. Их экономическое положение безнадежно. Их взаимная борьба до крайности обострилась. Они увидели себя вынужденными вступить в сношения с Советской Россией, во имя ее сырья, рынка и платежей. Приглашая к этому, Ллойд-Джордж разъяснял Бриану^[6], что международная мораль допускает соглашение не только с разбойниками Востока (Турция), но и с разбойниками Севера (Советская Россия). На крепкое слово Ллойд-Джорджа мы не в обиде. В этом вопросе мы целиком принимаем его откровенную формулу. Да, мы считаем возможным, допустимым и необходимым вступать – в известных пределах – в соглашения и с империалистскими разбойниками как Запада, так и Востока.

Соглашение, налагая на нас обязательства, должно в то же время заставить наших врагов отказаться от нападений на нас с оружием в руках. Таков намечающийся пока что итог четырехлетней открытой борьбы. Правда, и буржуазные правительства требуют признания «элементарных принципов, на которых должно покоиться общение между цивилизованными народами». Но эти принципы не имеют ничего общего с вопросами демократии и национального самоопределения. От нас сухо требуют признания нами долгов, заключенных царизмом для подавления той же самой Грузии, Финляндии, Польши, всех окраин и трудящихся масс самой Великороссии. От нас требуют еще возмещения потерь частных капиталистов, потерпевших от революции. Нельзя отрицать того, что пролетарская революция нанесла ущерб некоторым карманам и кошелькам, считающим себя самым священным из принципов, на коих «покоится общение между цивилизованными народами». Об этом будет речь в Генуе и в других местах. Но о каких таких принципах говорят вожди II Интернационала? О --">